— Почему мы не можем взять клубничное мороженое? — Лера потянула Игоря за рукав, глядя на него снизу вверх.
Он поставил в корзину ванильное, какое всегда брал себе, и повернулся к ней.
— Клубничное ты в прошлый раз не доела.
— Ну и что? Сегодня я съем!
Вера, стоявшая рядом, усмехнулась.
— Ты так говоришь каждый раз.
Лера скрестила руки на груди.
— Ну пожалуйста!
Игорь выдохнул и потянулся за коробкой с розовым мороженым.
— Только если обещаешь доесть.
Лера закивала так быстро, что кудри подпрыгнули.
— Обещаю!
Они подошли к кассе. Вера достала кошелёк, но Игорь остановил её жестом.
— Я сам.
Она посмотрела на него, будто хотела что-то сказать, но промолчала.
Он думал, что всё будет иначе. Когда Вера с Лерой переехали к нему, казалось, что ничего особенного не изменится. Вера говорила, что не ждёт от него отцовской роли, что она всё сама.
— Ты просто мужчина, которого я люблю, а Лера — моя ответственность, — сказала она тогда.
Но постепенно границы начали стираться.
Сначала это были мелочи: Лера стала звать его не по имени, а «Игорь, смотри». Потом он заметил, что Вера перестала оплачивать садик — деньги уходили на что-то другое. А недавно Лера в разговоре с воспитательницей сказала: «Мой папа скоро купит мне велик», и воспитательница тепло улыбнулась ему, будто он действительно был этим папой.
Он ничего не сказал Вере.
Но мысли не отпускали.
— Ты в курсе, что Лера называет меня папой? — он отодвинул в сторону пустую тарелку.
Вера вытерла руки о полотенце.
— Да? Ну… Она так чувствует.
— Я не её отец.
Она поставила кастрюлю в мойку.
— Это тебя беспокоит?
— Я просто не хочу, чтобы у неё были ложные ожидания.
— Ты же любишь её, да?
Он промолчал.
Вера посмотрела на него, затем медленно убрала со стола.
— Если бы ты не хотел, ты бы не оплачивал её садик, не возил на танцы, не покупал мороженое.
— Я просто…
— Ты просто втянулся.
Он провёл ладонью по лицу.
— Дело не в этом. Мы договаривались, что ты не будешь…
— Чего не буду? Просить заботиться о ребёнке, который живёт с тобой под одной крышей?
Она не повышала голос, но в словах звучала твёрдость.
— Вера, мы же не играем в семью.
— А ты уверен? Потому что со стороны это именно так и выглядит.
Она встала из-за стола и ушла в спальню.
***
— Лера, выходи, мы опаздываем!
Игорь стоял в прихожей, держа в руке ключи. Из комнаты донёсся топот босых ног, и через секунду в дверном проёме появилась Лера, затягивая капюшон толстовки.
— Я готова!
— Где твои ботинки?
— Вера сказала, что они маленькие, — пожала плечами девочка.
Игорь обернулся к Вере. Та стояла в дверях спальни, скрестив руки.
— Да, я хотела тебе сказать. Нам нужно купить ей новую обувь.
— Когда ты заметила, что они малы?
— На прошлой неделе.
— Почему не сказала раньше?
Вера устало вздохнула.
— Ты всё равно всегда заезжаешь в торговый центр, вот и купите по дороге.
Он посмотрел на Леру, которая переминалась с ноги на ногу.
— Ладно, идём.
Вера не добавила ни слова.
— А можно с розовыми полосками?
Лера держала в руках кроссовки и смотрела на Игоря.
— Берём, если они удобные.
— Удобные! — кивнула она и запрыгала на месте.
Продавщица улыбнулась.
— Отличный выбор. Хотите сразу в них уйти?
Лера закивала.
Когда они вышли из магазина, Игорь обернулся к девочке.
— Ты ведь знаешь, что у тебя есть родной папа?
— Конечно. Он присылает мне подарки.
— Вы общаетесь?
— Нет. Но мама говорит, что он далеко.
Игорь замолчал.
— Ты не мой папа, но ты добрый, — добавила Лера и побежала вперёд.
Он медленно выдохнул и пошёл следом.
— Спасибо за обувь, — сказала Вера, когда он вернулся домой.
Игорь поставил пакеты на стол.
— Я так понимаю, это теперь моя обязанность?
Она вскинула брови.
— Что за тон?
— Обычный. Просто спрашиваю, когда мы перешли к тому, что я обеспечиваю твоего ребёнка.
— Она живёт с тобой. Разве это ненормально?
— Ты же говорила, что ничего от меня не ждёшь.
— Игорь, неужели ты не видишь, что ты сам всё это делаешь? Тебя никто не заставляет.
— Так ты хочешь, чтобы я ей был кем? Спонсором? Папой?
Вера бросила полотенце на стол.
— Ты думаешь, я корыстная?
— Я ничего не думаю. Я просто не понимаю, чего ты ждёшь.
Она молчала.
Он взял бутылку воды, открутил крышку и сделал глоток.
— Если хочешь, чтобы я был её отцом, так и скажи.
— Это не так просто.
— Вот именно.
Он вышел из кухни, оставив её стоять у плиты.
— Ты серьёзно? — Вера стояла в дверях спальни, скрестив руки на груди.
Игорь молча застёгивал молнию на сумке.
— Да, Вера. Я серьёзно.
— Ты просто уходишь?
Он остановился, но не обернулся.
— Нам пора закончить это.
Вера смотрела на него, прикусив губу.
— Из-за Леры?
— Нет, из-за нас.
Она выдохнула, не отводя взгляда.
— Ты её бросаешь.
— Вера…
— Она привыкла к тебе!
Он закрыл сумку и повернулся к ней.
— Она привыкла, потому что ты не оставила мне выбора. Ты сначала сказала, что я просто мужчина, с которым ты живёшь. Потом — что я должен участвовать в её жизни. А теперь, когда я понял, что не могу быть ей отцом, я виноват?
— Ты же любил её.
— Я не мог её не любить. Она замечательная девочка.
Вера сжала руки.
— И ты всё равно уходишь.
— Да.
Она кивнула, но глаза её оставались холодными.
— Тогда я подам на алименты.
Он замер.
— Ты шутишь?
— Нет.
— Вера, я не её отец.
— Ты был им.
Он медленно выдохнул.
— Закон не на твоей стороне.
— Посмотрим.
Он ничего не ответил. Взял сумку, прошёл мимо неё и вышел за дверь.
Через месяц он получил повестку в суд.
Зал суда был небольшим. Игорь сидел на своём месте, скрестив руки, и слушал, как адвокат Веры зачитывал её иск.
— Истец утверждает, что ответчик на протяжении длительного времени исполнял обязанности отца по отношению к несовершеннолетнему ребёнку, полностью обеспечивал его, воспитывал, оплачивал расходы, связанные с детским садом и медицинскими услугами. На основании этого она просит суд обязать ответчика выплачивать алименты.
Игорь медленно выдохнул.
Судья поправил очки и повернулся к нему.
— Что скажете, ответчик?
Он посмотрел на Веру. Та сидела с прямой спиной, даже не глядя в его сторону.
— Я действительно жил с истцом и её дочерью, — сказал он ровно. — Но никогда не усыновлял ребёнка.
Судья взглянул в бумаги.
— Официального усыновления нет.
Адвокат Веры кашлянул.
— Однако на протяжении двух лет ответчик фактически выполнял роль отца. В девочке он воспитал привязанность, принимал участие в её жизни. Это можно расценивать как негласное признание отцовства.
— Значит, теперь я отец по умолчанию? — скептически поднял брови Игорь.
— Нет, но…
— Простите, — вдруг подала голос Вера. — Я хотела бы добавить кое-что.
Судья кивнул.
— Прошу вас.
Она повернулась к Игорю.
— Ты действительно заботился о ней.
— Да, Вера, но я не её отец.
Она стиснула пальцы.
— Это не имеет значения для неё.
— Но имеет для меня.
На секунду повисла тишина.
— Я не хотел, чтобы так вышло, — продолжил он. — Но если твой бывший муж решит вернуться и сказать, что хочет быть в жизни дочери, ты будешь тянуть с него алименты?
— Он не появится.
— А если появится?
Она отвела взгляд.
Судья постучал карандашом по столу.
— Суд не рассматривает эмоциональную привязанность как основание для алиментных обязательств. Ответчик не является законным отцом девочки, иск отклонён.
Вера закрыла глаза.
А Игорь просто встал, взял папку с документами и направился к выходу.
Она больше не пыталась его остановить.
