— Это ты моего сыночка, Стёпочку, в могилу загнала, — кричала Мария Фёдоровна на невестку, — всё тебе мало было, работать его заставляла на износ, вот и не выдержало сердце!
***
Семь лет назад Валентина стала вдовой. Степан, её любимый супруг, скончался внезапно. На работе прихватило сердце, медики спасти его не успели.
Жили супруги хорошо, в любви и согласии, воспитывали дочку Аню. Валентина и подумать не могла, что свекровь, Мария Фёдоровна, в случившемся обвинит её.
Пока был жив Степан, отношения между родственницами были вполне тёплыми. Когда Валя была беременна, Мария Фёдоровна часто её навещала, носила фрукты и даже витамины специальные покупала.
Для Марии Фёдоровны Степан был центром Вселенной. Женщина своему взрослому сыну звонила каждые два часа, подробно расспрашивала, как он себя чувствует и чем занят.
Степана такая опека очень раздражала, мужчина много раз пытался матери объяснить:
— Мам, пожалуйста, не звони мне в рабочее время. У нас с этим строго. Если начальство поймает сотрудника за пустой болтовней, сначала премии лишат и предупреждение сделают, а потом и уволить могут.
Мария Фёдоровна обижалась:
— Что же я родному ребёнку позвонить не могу? Я много времени у тебя занимаю? Две-три минутки только!
— Мама, мне почти сорок, — говорил Степан, — а ты до сих пор у меня спрашиваешь, что я на обед и на ужин ел! Тебе не кажется, что ты палку перегибаешь?
Маленькая Анечка была точной копией своего отца. По логике Мария Фёдоровна должна была обожать дочь единственного сына, но к ребёнку пенсионерка вообще никаких чувств не испытывала.
Зато отец мужчины, бывший супруг Марии Фёдоровны, Анюту обожал. Дедушка приезжал в гости к сыну каждые выходные, охотно проводил время с малышкой, гулял с ней, чтобы Валя имела возможность отдохнуть.
Мария Фёдоровна, пересекаясь с бывшим супругом, регулярно принималась скандалить. Она высказывала сыну претензии:
— Как ты можешь общаться с ним? Он нас бросил, к другой женщине ушёл, забыл, что у него есть семья! Как ты, Стёпа, можешь у себя дома привечать человека, который обидел твою маму?
Пётр Сергеевич бывшей жене тут же принимался возражать:
— Я с тобой развёлся, а не с сыном. Стёпку и воспитывал, и содержал, мы много времени проводили вместе.
Почему он меня гнать должен? А со женой второй мы познакомились уже после развода. Ты зря на неё напраслину возводишь! Ушёл я от тебя потому, что устал терпеть твой дрянной характер!
Степан старался не допускать скандалов, но ему это удавалось не всегда. В большинстве случаев Мария Фёдоровна видя, что сын не собирается выгонять отца, обижалась и уходила сама.
Валя несколько дней потом отдыхала, Мария Фёдоровна ни невестку, ни сына не беспокоила.
На похоронах сына Мария Фёдоровна устроила безобразную сцену. Сначала в голос рыдала, а потом при всех кинулась на Валентину с кулаками.
Потасовку прекратил Пётр Сергеевич. Он закрыл собой Валентину и велел бывшей жене:
— Немедленно прекрати! Ты что память сына позоришь, цирк здесь устраиваешь? Причём здесь Валя, если у Стёпы сердце было слабое!
***
Мария Фёдоровна примерно год не общалась ни с невесткой, ни с внучкой.
После смерти Степана, когда пришло время вступать в наследство, Мария Фёдоровна за каждую вещь сына билась.
Поначалу она хотела выгнать Валентину и Аню из квартиры, но невестка требования свекрови выполнять отказалась.
— Мария Фёдоровна, куда мы пойдём? Я девять лет здесь прожила! Хотя бы в память о Стёпе не лишайте нас с дочерью единственного жилья.
— Эта квартира Стёпы, — кричала Мария Фёдоровна — а деньги на её покупку сыну дала я! Она мне принадлежит, понимаешь? Ни тебе, ни твоей дочери, а мне!
Валя была готова судиться со свекровью, но дело дальше скандала не пошло. Мария Фёдоровна, получив причитающуюся ей по закону часть, успокоилась.
Пенсионные накопления Степана пенсионерка забрала себе. Валя, убитая горем, не стала усугублять ситуацию и просто отдала бывшей свекрови деньги.
Аня с раннего детства была очень привязана к дедушке. Пётр Сергеевич за невестку и внучку взял на себя ответственность.
Именно благодаря свёкру Валентина смогла устроиться на работу после долгого декрета, приобрести автомобиль.
Искать с внучкой встреч Мария Фёдоровна стала, когда девочке исполнилось пятнадцать лет.
Свекровь неожиданно позвонила невестке с претензией:
— А что это Аня меня не навещает? С Петром, я знаю, она общается, а со мной – нет?
Валентин пыталась объяснить свекрови:
— Мария Фёдоровна, я дочь видеться с вами заставить не могу. Она уже взрослая, она сама выбирает окружение.
С дедом у них отношения очень тёплые, он Ане отца фактически заменил. Если бы не Пётр Сергеевич…
— Ты на совесть мою воздействовать не пытайся, не надо меня жалобить! Ты, Валя, сама виновата в том, что отношения у нас не сложились.
Дочке скажи, чтобы зашла ко мне. У меня к ней будет разговор.
Аня, выслушав маму, наотрез отказалась навещать бабушку:
— Мам, я её толком не знаю, последний раз семь лет назад мы с ней встречались. Я прекрасно помню, сколько нервов она нам вымотала после похорон папы. Чужой она мне человек!
— Ну сходи один раз, если просит. Может быть, она изменилась? Вдруг прощение у тебя попросить хочет? В любом случае, Ань, навести.
***
Аня мать послушала, к бабушке поехала. Вернулась оттуда девушка расстроенная:
— Лучше бы не ходила, — призналась Аня матери, — ты знаешь, зачем она меня звала?
— Даже и предположить не могу, — ответила Валентина.
— Мам, она хочет, чтобы я к ней переехала и за ней ухаживала! У неё, видите ли, возраст — домашнюю работу она уже прежнем ритме выполнять не может. У плиты долго стоять устаёт, спина болит, когда полы протирает.
Знаешь, что она мне сказала?
— Догадываюсь, — покачала головой Валентин, — Мария Фёдоровна, видимо, никогда не изменится.
— Она сказала, что и ты, и я должны ей ноги целовать за эту квартиру! Мол, она имеет здесь долю, мы с тобой только из милости живём.
А ещё сказала, что пришёл мой черёд отплатить ей добром.
А знаешь, мама, что припомнила? Она мне как-то десять тысяч на день рождения прислала!
— Да, как раз эту сумму она выделила из пенсионных отчислений твоего папы. В общем, как я поняла, разговора у вас не вышло, да?
— Нет, мам. Я с бабушкой не ссорилась, просто выслушала её и вежливо отказалась. Сказала, что не могу за ней ухаживать. Сослалась на отсутствие свободного времени.
Валентине стало обидно: много лет Мария Фёдоровна не хотела признавать внучку, а теперь, когда ей самой понадобилась помощь, вдруг вспомнила о родственных связях и теперь что-то от Ани требует.
Свекровь не собиралась отступать от задуманного — Валентине она звонила каждый божий день.
— Хочу поблагодарить тебя за воспитание дочери. Далеко Анька твоя пойдёт, везде себе дорогу наглостью пробьёт.
Стёпонька, наверное, в гробу переворачивается! Доченька у него выросла загляденье просто!
— Мария Фёдоровна, что вы хотите? Аня вас не знает, вы ведь её внучкой никогда не считали.
Я после похорон Стёпы вам один раз позвонила, помните? И в гости пригласила, хотела, чтобы вы время с Анютой провели.
Вы мне что ответили? Что вам мой ребёнок не нужен! Вот мы больше и не навязывались!
— Я требую, чтобы Анька приходила мне помогать! Я одна со всем не справляюсь.
Ладно, каждый день я её дёргать не буду, четырёх раз в неделю достаточно. Ты дочери своей объясни, что она ведёт себя неподобающим образом!
— Вы знаете, Мария Фёдоровна, — протянула Валентина, — я ничего ей говорить не буду. И заставлять насильно ходить к вам тоже не стану.
К Петру Сергеевичу Аня по первой просьбе летит, если дед простужается, она за ним, так за ребёнком, ухаживает! Вы сами виноваты. За что боролись, на то и напоролись.
Мария Фёдоровна вытащила козырь из рукава:
– Тогда с квартиры съезжайте! Хватит, вы и так много лет моей добротой пользовались! А как я обратилась с небольшой просьбой, так сразу же мне отказали!
— Мария Фёдоровна, — предложила Валентина, — давайте я долю вашу у вас выкуплю? Или вы выкупите наши с Аней доли. Ну честное слово, сил нет уже регулярно выслушивать ваше бредовые требования!
Мария Фёдоровна бросила трубку. Пенсионерка невестке перезвонила через пару дней и сообщила:
— Я, Валя, подумала и решила твоё предложение принять. Но у меня есть условие!
— Какое? — поинтересовалась невестка.
— Я готова продать тебе принадлежащую мне долю за три миллиона.
Валентина засмеялась:
— Да вы что, Мария Фёдоровна! Не стоит ваша доля столько! Могу предложить в три раза меньше – как раз это чуть больше рыночной стоимости. Мне кажется, это отличное и для меня, и для вас предложение.
Мария Фёдоровна упиралась долго, пенсионерка настаивала на своём, но Валентина не собиралась идти у неё на поводу.
В конфликт вмешался Пётр Сергеевич. Мужчина поехал к бывшей жене на разговор:
— Маша, как тебе не стыдно? У тебя собственная двухкомнатная квартира есть, комната, которую ты много лет сдаёшь. Тебе что, мало?
Я от своей доли сразу в пользу внучки отказался, ты, между прочим, тоже могла поступить по-человечески! Разве Валя тебе мало денег предлагает?
— Мало, — вызверилась Мария Фёдоровна, — что я на них куплю? Я вообще планировала взять ещё одну однокомнатную квартиру под сдачу.
Я, Пётр, пыталась всё по-хорошему сделать. Если бы Анька не артачилась и повела себя по-человечески, никаких бы проблем не возникло. Я не хотела доводить до конфликта!
Спустя время Мария Фёдоровна всё же с предложением невестки согласилась, и Валентин выкупила у свекрови её долю.
Даже после сделки бабушка продолжила доставать Аню, теперь уже обещая лишить наследства, если она не возьмётся за ум и не начнёт относиться к бабушке с должным почтением.
Вздохнула Аня спокойно только тогда, когда поступила в институт и уехала из родного города.
