Вика чувствовала власть. Она даже завела привычку приводить домой подруг.
— Это что за вечеринка у нас? — поразилась Марина, увидев полный зал девушек.
— Расслабься, хозяйка. Мы просто собрались, выпьем вина, поболтаем. Никому не мешаем, — с улыбкой ответила Вика.
— А что ты сделаешь? Выгонишь меня? Попробуй только. Брат будет в восторге.
И она знала, что Марина не может пойти на прямой конфликт. Её мягкость обернулась слабостью.
Но однажды произошло то, что перевернуло всё.
Всё началось с бумаги, оставленной на кухонном столе. Марина обнаружила её случайно — просто убирала со стола после завтрака.
— Что это? — пробормотала она, глядя на лист.
Это был распечатанный проект договора. Заголовок: «Дарение доли в квартире». А ниже — имена. Владелец: Олег Владимирович Романцов. Получатель: Виктория Владимировна Романцова. Речь шла о трети жилплощади. О квартире, в ипотеке, которую они с Мариной брали вместе.
— Этого не может быть, — прошептала она и метнулась в спальню. Взяла папку с документами. И действительно. В списке владельцев теперь значились не двое, а трое.
Олег появился под вечер.
— Ты дома? — спокойно бросил он с порога, будто ничего не произошло.
Марина вышла из спальни с документом в руках.
Олег взглянул на бумагу и с лёгким раздражением произнёс:
— Ты нашла. Ну и хорошо. Всё равно хотел обсудить.
— Обсудить? Ты решил подарить Вике часть квартиры, которую мы купили вместе?! В ипотеку, которую я плачу с тобой пополам?!
— Она моя сестра, — отрезал он. — И она в тяжёлой ситуации. Я имею право.
— Ты имеешь право разрушить нашу семью?
— Не драматизируй. Ты как будто не знала, на что шла, выходя за мужчину с родственниками. У нас крепкие семейные узы, и Вика — моя кровь. А ты… ты просто не умеешь быть гибкой.
Марина замолчала. В груди что-то обрушилось, как будто рухнула балка, на которой держалась крыша. Она вышла из комнаты, медленно, сдержанно, и только в ванной дала себе волю — села на край ванны и зарыдала в полотенце.
Позже она позвонила маме.
— Мама… Я не знаю, что делать.
— Марина, родная, если мужчина не уважает твой вклад, если отдает чужим то, что ты строила с ним вместе — уходи. Уходи с гордо поднятой головой.
На следующее утро Марина собрала документы — все платежки по ипотеке, копии договоров, выписки с банковских счетов. Пошла в юридическую консультацию.
— У вас всё задокументировано? — уточнила юрист.
— Да. Половина всех платежей шла с моего личного счёта. Квартира записана на нас двоих. Вику в собственники внесли без моего согласия.
— Отлично. Это серьёзное нарушение. Вам нужно подать иск в суд. Оспорим сделку. Такая «помощь сестре» — это мошенническая схема, если будет доказано отсутствие встречного предоставления. А у вас есть все основания.
Марина впервые за долгое время ощутила уверенность.
В тот же вечер, вернувшись домой, она застала Вику, лежащую на диване в её халате и смотрящую сериал.
— Привет, хозяйка, — усмехнулась та. — Как день прошёл? Олег сказал, ты куда-то бегала.
— Да. В юридическую консультацию.
— Что? — Вика села. — Зачем?
— Затем, что ты — воровка. И я больше не позволю тебе жить здесь за мой счёт.
— Остынь. Ты кто такая вообще? Думаешь, если ты тут ночуешь, то можешь указывать?
Марина подошла ближе и, впервые за всё это время, посмотрела ей в глаза без страха:
— Я — владелица этой квартиры. В отличие от тебя. Ты живёшь здесь незаконно. И скоро суд отменит твой фальшивый дарственный договор. С вещами — на выход.
— Ты не посмеешь! — выкрикнула Вика, вскочив.
— Уже. Я подала документы. А ещё — вот список всех твоих высказываний, я вела аудиозапись. И про то, как ты планировала отжать мою квартиру, и про то, как ты обсуждала меня со своими подругами. Если потребуется — приложу к делу.
Олег вернулся домой спустя час. Увидев две чемоданные сумки в коридоре, нахмурился.
— Это вещи твоей сестры. Пусть ищет хостел или снимает квартиру. Она больше здесь не живёт.
— Ты не можешь так с ней.
— Могу. И сделаю. А если ты решишь идти с ней — дверь рядом.
