Кира смотрела на происходящее без какого-либо выражения на лице. Внутри было опустошение, но и странное облегчение. Когда все ушли, она достала телефон и набрала номер отца:
— Пап, я… осталась одна.
— Ничего страшного, — раздался ровный голос. — Ты всегда всё решала сама. Просто раньше было кому мешать.
Кира отключилась и прошла по дому. Вещи Паши и Риты исчезли, остались только разбросанные салфетки на столе да ощущение разрыва. Но она впервые за последние дни могла наконец-то набрать воздух, не ожидая, что её вот-вот отвлекут.
Прошли две недели. Кира жила одна и наконец восстановила привычный ритм. В гостевую, где прежде стояли вещи Паши и Риты, она расставила новые каталоги и вернула туда журнальный столик. Больше никто не захламлял дом чужими вещами.
Заказчик отправил благодарственное письмо, а коллеги из галереи в Гонконге прислали небольшие подарки за плодотворное сотрудничество. Кира провела прямой эфир с именитым архитектором и сумела сохранить душевное равновесие — срывов больше не было.
Однажды вечером Слава появился на пороге с сумкой. Кира как раз отдыхала после важного звонка.
— Слава? Ты… вернулся?
— Не знаю, — он переступил порог и поставил сумку на пол. — Рита на грани. Паша ушёл в загул, мама волнуется. Но я понял, что без тебя мне плохо. Все эти ссоры… В общем, мы же семья. Разве всё это было таким серьёзным?
Кира стояла в коридоре, слушая, как он оправдывается:
— Хотел тебе сказать, что всё можно исправить. Устал я. Готов вернуться обратно.
Кира молчала, обдумывая ответ. Потом произнесла тихо, без упрёков:
— Семья — это те, кто не переступает через тебя, чтобы решить собственные проблемы. В моём доме никто больше не будет нарушать порядок. Я не могу заново допустить этот хаос.
— Я же извинился. Может, хватит упрямиться?
— Это не упрямство, — тихо возразила Кира, глядя ему прямо в лицо. — Просто я поняла, что нам не по пути. Ты сделал свой выбор, я сделала свой.
— Я могу остаться хотя бы на ночь? — понизил голос Слава. — Мне некуда идти.
— Тебе придётся найти выход самому. Прости, — Кира положила руку на дверную ручку и ждала.
Слава несколько секунд стоял неподвижно, потом нервно вздохнул и вышел на улицу. Кира аккуратно закрыла дверь.
С тех пор она так и осталась жить одна. Вскоре Кира решила взять собаку, о которой давно мечтала. Пёс из приюта оказался дружелюбным, но осторожным: привык считать, что люди могут обидеть. Постепенно Кира научила его доверять и радоваться простым вещам — обычной прогулке и еде из миски.
Через месяц в гости на выходные приехала мама. Кира занималась приготовлением обеда: в воздухе витал аромат розмарина, она смешивала травы и делилась с мамой новостями о блогах, галереях, новых планах.
— Ты хорошо выглядишь, — сказала мама, присаживаясь к столу. — Кажется, что ты наконец нашла то, что тебе нужно.
Кира улыбнулась искренне:
— Наверное, так и есть. Чувствую, что могу сама решать, как жить. И мне никто не мешает.
Она расставила посуду, оглядела просторный дом: свет из окна мягко освещал полки, собака в прихожей тихо ждала прогулки, а мама одобрительно кивала. Кира улыбнулась ещё раз — уже не из вежливости, а потому что чувствовала себя счастливой. Всё, что ей мешало, осталось за порогом.
