Возвращаясь домой после ночной смены, Вера едва переставляла ноги. Усталость навалилась тяжёлым грузом, и каждый шаг давался с трудом. В голове крутилась только одна мысль — дойти, рухнуть на кровать и забыться сном хотя бы на несколько часов.
Она несколько раз спотыкалась на ровном месте, а однажды даже завернула не туда, перепутав знакомый маршрут. Глаза слезились от постоянного желания зевнуть.
— С утра на рогах? Людей бы постеснялась! — гаркнула ей вслед какая-то старушка, заметив, как женщину повело в сторону.
А ещё подходил какой-то тип — небритый, с мутным взглядом — и интересовался, найдётся ли у неё «на пузырь». Пока добрела до дома, в который раз прокляла идею сэкономить на жилье и поселиться в этом районе.
«Ведь был вариант почти в самом центре, — мысленно корила себя Вера. — Но нет же! Коля настоял, что тут ничем не хуже. «Там и дороже, и квадратура меньше, да и от мамы далеко. Она тогда расстроится»».
Последнее, о чём тогда думала Вера, была свекровь. Пусть бы обижалась, зато они жили бы спокойнее и не вздрагивали от каждого шороха, боясь, что либо сумку украдут, либо квартиру обнесут. На работе в больнице Вера насмотрелась всякого и давно перестала удивляться людской жестокости. Ждать от обитателей этого района можно было чего угодно.
Но, как оказалось, зря она боялась опасности со стороны. Беда поджидала не на улице, а за дверью их с мужем квартиры.
От подъехавшего лифта несло за версту. Опять кто-то не донёс свою нужду до дома. Вера, переборов усталость, решила подниматься пешком. Путь на шестой этаж казался непреодолимым, но она решительно взялась за грязные перила и потащилась вверх.
Дверь в общий тамбур открылась легко, а вот их железная поддалась лишь с третьей попытки. Снова заел ключ и отказывался проворачиваться. Потом ещё пришлось повозиться, вынимая его. И вот, наконец, Вера переступила порог.
Гнусавый голос свекрови — последнее, что она ожидала услышать в своём доме. А та уже стояла перед ней, постукивая ногой по полу, словно отсчитывая время.
— И вам доброе утро, Валентина Львовна, — пробормотала Вера, пытаясь сообразить, откуда взялась свекровь в их квартире в такую рань.
— Какое же оно доброе, если я должна тут с раннего утра торчать и тебя дожидаться! — фыркнула свекровь, поджав губы в ниточку.
Вера удивлённо вскинула брови:
И тут на лице Валентины Львовны расплылась такая нехорошая ухмылка, что невестке стало не по себе. Что-то случилось. Что-то очень нехорошее.
— А затем, — протянула свекровь с плохо скрываемым удовольствием, — что ты здесь больше не живёшь. Жена из тебя никудышная. Вот мой сын решил, что хватит с него. Он на развод подаёт, а меня попросил дождаться тебя и проследить, чтобы ты забрала только свои пожитки и ничего не умыкнула, — она гордо выпятила грудь. — Я взяла на себя смелость собрать всё сама. Так что вот, бери свой чемодан и катись отсюдова с катертью, дорожка.
