— Да что вы! – машу рукой, а у самой от простодушной улыбки аж зубы сводит. – Конечно, помню, но вы мне так напоминаете мою двоюродную прабабушку по папиной линии – Евдокию Аристарховну, что просто сил нет! Она же такой милой старушкой была, ее все обожали. Все, решено – теперь буду вас так звать!
Глазами наивно моргаю, а сама у нее сумочку беру, пальтишко снять помогаю и под белы рученьки прямо к столу веду. А там уже чаек по кружечкам разлит и пирог ее любимый нарезан. Пока иду, щебечу без умолку самым елейным голоском, который только смогла выдать:
— Евдокия Аристарховна, я ваш пирог любимый испекла. Вы попробуйте. Я вам еще и домой заверну. Как же я вас люблю, Евдокия Аристарховна!
Обняла ее крепко и расцеловала в обе щеки. Это ее добило окончательно – стоит моя родимая глаза выпучены, ртом воздух хватает, как выброшенная на берег рыба. А потом вдруг оттолкнула меня и ломанулась в коридор. Через секунду ее и след простыл!
Хохотала я минут 20, аж живот заболел! Но это был только первый акт представления – впереди еще один. И он не заставил себя ждать. Видать, свекровь сразу позвонила сыночку и нажаловалась во всех красках, потому как прилетел он с работы аки раненый олень аж на 2 часа раньше, чем обычно. И давай орать прямо с порога:
— Светка, ты рехнулась! Мать почти до сердечного приступа довела. Она к нам со всей душой, а ты обалдела что ли!
У меня внутри все закипело, но… улыбочку натянула на лицо и так спокойно отвечаю:
— Васенька, любимый, в чем дело? Я маму пирогом хотела угостить, а она сорвалась. Я думала, забыла чего дома. Даже не попрощалась.
Губки сделала бантиком и надула обиженно. Мой муженек с ходу рот захлопнул, пятнам пошел и только и смог, что пискнуть:
— Какой Вася? Я же Артем.
— Это-то да, — глазки потупила и нежно-нежно так. – Но знаешь, я все эти годы про свою первую любовь вспоминала – Василия. Он такой классный был. Нет, нет, ты ничуть не хуже, даже лучше. Но имя твое мне никогда не нравилось, поэтому я решила, что буду теперь называть тебя Василием.
Смотрю, а «Василий» мой совсем хлипким оказался – к стеночке привалился и сползает. Я ему:
— Милый Васенька, не пугай меня. Давай скорее ужинать будем, я тебе так ждала.
Он смотрит на меня так, будто на Чудо-Юдо заморское и хрипит только – булькает что-то там внутри, норовит наружу выбраться, но никак.
Так весело мне никогда не было! Продержалась я аккурат до дня рождения Ивана – к этому дню свекровь раз и навсегда выучила имя внука, а муж меня зауважал и прямо внимательным таким стал, что и ни в сказке сказать, ни пером описать.
