Когда появилась Екатерина, в ней было что-то особенное. Она не льстила. Не задавала лишних вопросов. Никогда не задерживалась в комнатах дольше необходимого.
И по всем документам и проверкам службы безопасности была кристально чиста. Дмитрия раздражало, как её честность казалась почти угрожающей — слишком непорочной, чтобы ей доверять.
Тогда он и придумал испытание.
В одну среду, незадолго до того, как Екатерина должна была протирать пыль в кабинете, Дмитрий распорядился оставить сейф широко открытым.
Он приказал службе безопасности временно отключить камеры в коридоре. Никто не узнал бы об этом моменте, кроме него самого.
Он хотел увидеть, как поступит Екатерина, столкнувшись с немыслимым искушением. Дрогнет ли она? Возьмёт ли что-нибудь? Или действительно так непоколебима, какой кажется?
Екатерина вошла в комнату ровно в 9:20. Сначала она не заметила сейф, пока солнечный свет не ударил в стальную дверцу и не отразился бликом на отполированном полу.
Она остановилась на полушаге, метёлка замерла в её руке в перчатке. Взгляд устремился к сейфу, затем быстро к коридору. Никого. Тишина. Дыхание перехватило в горле.
И долгую минуту она стояла неподвижно, глядя на открытое хранилище, словно не была уверена, стоит ли верить увиденному.
Сердце Дмитрия колотилось. Он наблюдал, как она медленно, с осторожностью приближается. Пальцы зависли над стопками денег, но ничего не коснулись.
Вместо этого она потянулась за тряпкой, заправленной в фартук, и тихонько принялась протирать край сейфа, аккуратно, чтобы не смазать и не сдвинуть ни одной пачки внутри.
Она не считала деньги. Не оглядывалась жадно по сторонам. Просто стирала пыль со стали с той же точностью, что применяла ко всем поверхностям в особняке.
И тут произошло нечто неожиданное.
Екатерина достала из кармана маленькую сложенную фотографию, помятую и старую. Ещё раз взглянула в коридор, словно убеждаясь, что одна, и положила снимок на полку рядом с наличными.
То было фото двух девочек, лет семи и пяти, улыбающихся перед больничной койкой, где лежала пожилая женщина со слабой улыбкой.
Екатерина прошептала что-то так тихо, что даже скрытый Дмитрий не расслышал. Затем бережно подняла фотографию, поцеловала её и спрятала обратно в карман.
Она закрыла дверцу сейфа.
Дмитрий отступил в тень, ошеломлённый. Он не знал, чего ожидал — быстрого движения руки, украденной купюры, может быть, момента колебания. Но увидел благоговение, боль и любовь, облачённые в сдержанность. Он развернулся и ушёл прежде, чем она могла заметить слёзы, наворачивающиеся на его глаза.
