— А это что такое? — Людмила Петровна положила на стол смятый чек. — Откуда у тебя деньги на такие покупки?
Вера Андреевна замерла у плиты. Сковородка с недожаренными котлетами тихо шипела.
— Мама, мне пятьдесят три года. Я что, должна отчитываться за каждую покупку? — Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
— Должна! Пока живешь в моей квартире — должна! — Людмила Петровна стукнула ладонью по столу. — Ты же на пенсии по инвалидности. Откуда у тебя двадцать тысяч на сумку?
Вера отвернулась к плите. Руки предательски дрожали. Она знала, что рано или поздно этот разговор состоится. Но не думала, что так скоро.
— Я подрабатываю, — тихо сказала она. — В интернете.
— Что значит «подрабатываю»? — В голосе матери зазвенел металл. — Ты же инвалид второй группы! Если узнают — пенсию снимут!
Вера закрыла глаза. Внутри все сжалось от привычного чувства вины и стыда. Как объяснить матери, что она не может больше так жить? Что ей нужно что-то свое, только свое — пусть даже это просто сумка.
— Я консультирую по бухгалтерии. Всего три часа в день, когда ты на даче…
— Значит, врешь государству! — Людмила Петровна поджала губы. — А мне говоришь, что устаешь, что спина болит…
— Мама, перестань! — Вера резко повернулась, едва не опрокинув сковородку. — Да, я немного подрабатываю. Потому что невозможно жить на одну пенсию! Потому что я хочу иногда что-то купить себе, а не только платить за квартиру и лекарства!
— Ах вот как! — Людмила Петровна встала, грузно опираясь на стол. — Значит, я тебя плохо обеспечиваю? Неблагодарная! Я тебя после развода к себе взяла, кормлю, пою…
— Мама, мне пятьдесят три года, — устало повторила Вера. — Я хочу жить своей жизнью.
— Какой еще жизнью? — фыркнула Людмила Петровна. — С больной спиной? Без мужа? Без детей?
Каждое слово било как пощечина. Вера сжала зубы, чувствуя, как к горлу подкатывает комок.
— Я познакомилась с мужчиной, — тихо сказала она. — Мы общаемся в интернете уже полгода. Он… он зовет меня к себе. В Калининград.
В кухне повисла звенящая тишина. Было слышно только, как шипит масло на сковородке да тикают часы на стене.
— Что?! — Людмила Петровна побелела. — Ты с ума сошла? Какой мужчина? Какой Калининград?
— Его зовут Андрей Николаевич. Он вдовец, работает архитектором… — начала Вера, но мать перебила ее:
— Аферист! Точно аферист! Сколько историй по телевизору показывают — знакомятся через интернет, а потом квартиры отбирают!
— У меня нет квартиры, мама. Ты же не устаешь мне об этом напоминать.
Людмила Петровна осеклась. В глазах дочери она увидела что-то новое — не привычную покорность, а спокойную решимость.
— Он приезжает через неделю, — сказала Вера. — Хочет познакомиться. С тобой тоже.
— Не пущу! — отрезала мать. — И думать забудь! Никуда ты не поедешь!
— Мама, — Вера выключила плиту и повернулась к матери. — Я не спрашиваю разрешения. Я ставлю тебя в известность.
Людмила Петровна охнула и схватилась за сердце:
— Ах вот как… Значит, бросишь меня одну? На старости лет?
— У тебя есть Катя, — напомнила Вера о младшей сестре. — И внуки. А я хочу попробовать быть счастливой.
— Счастливой? — Людмила Петровна горько усмехнулась. — В пятьдесят три года? С чужим мужиком из интернета?
Вера молчала. Что тут скажешь? Как объяснить матери, что за последние полгода она впервые почувствовала себя живой? Что впервые за долгие годы кто-то интересуется не ее болезнями и проблемами, а ее мыслями, чувствами, мечтами?
