Кристина зашла после работы в магазин. До Нового Года осталось всего четыре дня, а у неё ещё пустой холодильник. Ничего не успевала. И ёлку ещё не нарядила.
Дул ледяной ветер. После оттепели мокрый снег на тротуарах застыл и превратился в скользкие колдобины. А она, как назло, надела сапоги на каблуках. И теперь ковыляла мелкими шажками, стараясь не упасть. Уличные фонари горели не все, как всегда, и в ранних зимних сумерках дорогу плохо видно. Тяжёлые пакеты оттягивали руки и врезались в ладони. Мышцы ног ныли от напряжения. «И зачем так много набрала? Успела бы и завтра половину купить», — ругала она себя.
Кристина дошла до остановки и поставила на узкую скамейку тяжелые пакеты. Растёрла озябшие и затёкшие пальцы. Она присела рядом с пакетами, давая отдохнуть уставшим от напряжения ногам, сунула руки в карманы пальто. Ветер доставал её и здесь.
Она смотрела на проезжающие мимо автомобили. Представляла, как хорошо сидеть в такую погоду в тёплом салоне. Давно мечтала о своей машине, но не спешила связываться с кредитом. А сейчас жалела об этом.
К остановке подошёл автобус. С шипением распахнулись двери, вышли люди и пошли по домам. Никто даже не посмотрел в сторону Кристины.
Она хотела уже встать, как услышала стон. Оглянулась по сторонам, но кроме неё на остановке никого не было. Через короткий промежуток времени стон повторился совсем рядом. Кристина вскочила со скамейки. Проезжавшие машины фарами высветила что-то тёмное в углу, за скамейкой.
В первый момент Кристина хотела скорее бежать отсюда. Но подумала, что до утра человека могут не найти, а в такой холод он просто замёрзнет, тем более, если пьяный.
Она достала из сумочки телефон и посветила фонариком вглубь остановки. В глаза сразу бросилось чёрное пальто и блестящие модные ботинки. Бомжи так не одеваются.
Кристина посветила в лицо. Ресницы мужчины дрогнули, но глаз он не открыл. По всему было видно, что он молодой, ухоженный, прилично одетый. Кристина наклонилась к нему, но не почувствовала запаха перегара.
— Эй, вам плохо? Вставайте, замерзнете. – Она толкнула его в плечо.
Мужчина не отреагировал.
Недолго думая, Кристина набрала номер скорой помощи и объяснила ситуацию. (продолжение в статье)
«Жизнь не задалась», — с горечью подумала Алина, когда ей исполнилось двадцать шесть. Это осознание пришло к ней не вдруг, а после одного из самых болезненных событий — очередного выкидыша и последующего ухода мужа. Ушёл он не просто так, а с болью и предательством, оставив после себя больше вопросов, чем ответов. Причём причина вовсе не в том, что он потребовал разделить имущество, вплоть до мельчайших деталей — ложек, столового белья и даже мелкой бытовой утвари.
На самом деле всё было куда страшнее. Оказалось, что у Кирилла уже два года была другая женщина. И не просто знакомая, а та, с которой у него родился ребёнок — маленькая девочка с торчащими косичками и милыми ямочками на щеках, словно воплощение его новой жизни, в которую Алины уже не было места.
— Извини, — сказал он холодным, деловитым тоном, не замечая или, скорее, сознательно игнорируя её заледеневшее от шока лицо, только что вернувшейся из больницы после очередного обследования, — тратить свою жизнь на неполноценную женщину я не собираюсь. На квартиру претендовать не буду...
Последнюю фразу он произнёс с явным сожалением и натугой, словно пытался смягчить удар, но это только подчёркивало всю его жестокость.
Квартира, просторная трёхкомнатная сталинка с высокими потолками и большими окнами, досталась Алине от родителей и не подлежала разделу при разводе. Кирилл прекрасно это понимал, и именно это и злило его больше всего.
Злился он на неё — на «непутёвую» жену, которая не смогла подарить ему ребёнка. На девушку, которая, по его мнению, испортила ему жизнь и заставила искать счастья на стороне. Ведь если бы она родила, как все нормальные женщины, ему не пришлось бы скрывать свою вторую семью, тратить деньги на покупку отдельной квартиры и терпеть осуждающие взгляды знакомых.
А квартира в сталинке была для него недостижимой мечтой. Несмотря на то, что он хорошо зарабатывал, позволить себе такую недвижимость он не мог. Пришлось довольствоваться жильём подешевле — в новостройке на окраине, в районе с сомнительной репутацией.
Это было крайне неприятно, но что он мог сделать? Ему нужен был наследник, и точка. Неважно, что жена не могла забеременеть из-за последствий аборта шесть лет назад. Неважно, что именно он настоял на прерывании той беременности — когда Алина была на третьем курсе университета, а он только получил новую должность и уже присмотрел в салоне новую машину своей мечты. Тогда всё казалось правильным, а что Алина пострадала — это не его вина. Тысячи женщин проходят через это, и в следующий раз спокойно вынашивают ребёнка. Просто ей не повезло — она оказалась «бракованной», вот и всё.
— Значит, квартиру я оставляю тебе, — с горечью вспомнила Алина, как Кирилл произнёс эти слова, — а машину забираю себе. Остальное разделим по справедливости — если ты не забыл, моя зарплата почти в три раза больше твоей, поэтому делим всё на три части, две из которых мои по праву.
Ей было так плохо, что сознание будто отказывалось работать. Единственное, о чём она мечтала — чтобы он замолчал и ушёл поскорее.
Но он продолжал нудить, напоминая ей обо всём, что сделал за семь лет совместной жизни, и как она, неблагодарная, ему отплатила.
— Я занимаю ответственную должность в компании, у меня хорошие отношения с руководством, впереди большие перспективы, — говорил он, — и я ни за что не позволю никому портить мою репутацию и быть обузой. Наши отношения изжили себя, давай разойдёмся цивилизованно, без истерик и судов.
Алина подписала всё, что подсовывал ловкий адвокат мужа, словно в тумане. Когда боль внутри стала невыносимой и она очнулась, оказалось, что квартира пуста. Ни штор, ни мебели — всё забрали. Практичный бывший супруг решил, что ей хватит одного дивана, но забрал не только спальный гарнитур, но и новенькую кухню, которую она выбирала с любовью и оплачивала своей премией.
Но вместо того чтобы смириться и опустить руки, Алина боролась. Больше десяти лет она как рыба об лёд пыталась стать счастливой.
Сначала она погрузилась в работу, чтобы отвлечься от боли и разочарования. Постепенно её заметили, оценили, и она стала продвигаться по карьерной лестнице. Когда заработок стал превышать траты, а квартира вновь обрела уют и тепло, Алина попыталась наладить личную жизнь.
Кавалеров было достаточно — бог и родители не обделили её внешностью. Но большинство мужчин рассчитывали лишь на приятное, ни к чему не обязывающее времяпрепровождение. А те, кто планировал семью, неизменно уходили, едва услышав о её диагнозе.
Говорят, что мужчины бегут от детей, как черти от ладана. У Алины это, казалось, стало закономерностью.
По злой иронии судьбы, все мужчины, которые ей нравились, мечтали о детях. И каждый уходил, оставляя в её душе зияющую пустоту.
К тридцати пяти годам она смирилась. Жила не жизнью, а существовала.
Внешне — успешная, молодая и привлекательная женщина, без жилищных и финансовых проблем. Внутри — разочарование и пустота, которую ничто не могло заполнить.
К чему ей просторная квартира и достаток, если дома её не ждут ни маленький «чёкупила?», ни большой «чёестьпоесть?»?,К чему ей просторная квартира с высокими потолками и огромными окнами, если дома её никто не ждёт? Ни маленький «чёкупила?» — этот ласковый, чуть капризный голосок ребёнка, ни большой «чёестьпоесть?» — требовательный, но такой родной вопрос, который заставляет сердце таять. (продолжение в статье)
