Марина проснулась на полчаса раньше будильника. В комнате было прохладно: утро середины сентября, в доме отопления ещё не давали, но плед на ногах у матери лежал аккуратно, как она и оставила вчера вечером. Марина встала, на цыпочках прошла в кухню, налила воду в кастрюлю — заварить овсянку. Пока вода закипала, она выглянула в окно: небо светлело, но асфальт во дворе был ещё мокрым после ночного дождя.
Восемь десять. Марина принесла поднос в комнату матери. На маленькой тарелке — кусок белого хлеба с маслом, рядом чашка с крепким чаем и таблетница на семь отделений. Сегодня — среда, значит, жёлтая ячейка. Она протянула маме стакан воды, помогла сесть повыше на подушках. С утра у матери всегда дрожали руки.
— Вот твои сегодня, — негромко сказала Марина и открыла нужное отделение.
Мать взяла таблетки, медленно выпила воду. Посидела какое-то время молча, потом вдруг спросила:
— Ты сегодня на работу?
Марина покачала головой:
— Нет. Среда же — мой выходной.
Мать кивнула. На лице её мелькнула смесь облегчения и досады.
После завтрака Марина убрала посуду, проверила почту на телефоне: что-то по работе, пара уведомлений из магазина — ничего срочного. Она набрала тёплой воды в тазик и принесла матери — умыться и протереть лицо. Влажная салфетка осталась чуть тёплой в её руках; мать морщилась от прикосновения, но не жаловалась.
— Может быть, после обеда выйдем во двор? — спросила Марина.
— Если дождя не будет…
Марина улыбнулась: мать всё чаще говорила так, словно осторожно оставляла себе запасной выход.
В полдень пришла сиделка Люба — заменить Марину на пару часов. Марина ушла на рынок: купила немного фруктов, кусок рыбы и свежий хлеб. По дороге обратно мысленно перебирала список дел: сменить постельное бельё завтра утром, заказать доставку памперсов к пятнице.
В квартире пахло влажным полотенцем и лекарствами; Марина мельком посмотрела на часы — до обеда двадцать минут. Мать дремала вполглаза перед телевизором.
Обед проходил размеренно: суп-пюре ложкой за ложкой, между которыми мать внимательно смотрела на таблетницу.
— Сегодня среда? — спросила она снова.
— Уже принимали таблетки утром.
Мать задумалась, потом сказала:
