Светлана стояла у кассы аптеки, держа в руках упаковку лекарств для давления. Фармацевт протянула терминал, и карта снова не прошла. Красные цифры на экране словно издевались над ней.
— Может, наличными? — участливо спросила девушка за прилавком.
— Да, конечно, — пробормотала Светлана, роясь в сумочке. Там было всего триста рублей, а лекарства стоили двести восемьдесят. Ну хоть что-то.
По дороге домой она мысленно перебирала статьи расходов. Коммунальные услуги оплачены, продукты на неделю куплены, но денег катастрофически не хватало даже на самое необходимое. А ведь раньше жили нормально — не богато, но без такой жуткой экономии на каждой копейке.
Дома на кухне её ждал Геннадий. Сидел за столом с чашкой чая, листал какие-то бумаги. Лицо усталое, измученное.
— Как дела? — спросил, не поднимая головы.
— Карта опять не прошла в аптеке, — призналась Светлана, садясь напротив. — Гена, может, всё-таки скажешь, что у нас с деньгами творится? Я уже не знаю, как экономить.
Геннадий тяжело вздохнул, отложил бумаги.
— Да что тебе объяснять? Сезон плохой, заказов нет. База простаивает уже третий месяц. Еле-еле концы с концами сводим.
— Но мы же раньше как-то жили… — начала Светлана.
— Раньше было раньше! — резко оборвал муж. — Сейчас кризис, понимаешь? Все затягивают пояса. Мне что, лгать тебе? Денег нет — значит, нет.
В его голосе звучало раздражение, словно она надоела ему со своими вопросами. Светлана замолчала, допивая остывший чай. Внутри всё сжималось от обиды и какого-то смутного подозрения. Что-то не так. Что-то здесь не сходится.
— Ладно, — тихо сказала она. — Понятно.
Геннадий кивнул, снова уткнулся в бумаги. А Светлана сидела и думала, почему у неё такое чувство, будто муж что-то скрывает.
Фотография, которая всё сломала
Рабочий день на хлебокомбинате тянулся как обычно. Светлана проверяла качество муки, следила за соблюдением технологии. В обеденный перерыв присела с девчонками в курилке — сама не курила, но любила послушать разговоры, отвлечься от мыслей о домашних проблемах.
— А моя золовка опять хвастается, что сын ей новую шубу купил, — рассказывала Галя из бухгалтерии. — Двести тысяч заплатил, представляешь?
— Ну и что? — отозвалась Марина. — У кого дети хорошо зарабатывают, тому и хорошо живётся.
Светлана машинально проверила телефон. Одно сообщение от свекрови. Странно, Анна Петровна редко писала. Открыла — и сердце ёкнуло.
На фотографии её восьмидесятидвухлетняя свекровь сидела в шикарном холле санатория. Мраморные колонны, хрустальная люстра, букеты живых цветов. Анна Петровна сияла, держа в руках какой-то документ.
