Первый раз мы увидели Костю на собрании дольщиков ТСЖ. Когда мы с мужем подъехали к дому, он стоял в центре толпы и говорил. Слушая монолог, подумала: «Хоть бы квартира у него была в другом подъезде». Увы. Он жил прямо над нами.
На собрании Костя солировал полчаса точно:
– Дом построен с нарушениями, трубы некачественные, окна бракованные, к мнению заказчика никто не прислушивается – мне не разрешили перепланировку, сколько я ни писал в разные инстанции. А они собираются сдать дом уже через две недели! Вы видели, сколько недоделок? Нельзя подписывать документы, и забирать ключи от квартир.
Ну и все в таком духе. Дело был в декабре, мороз минус 15, темно – собрание начали в шесть вечера. Остановить Костю никто не пытался, вопросов не задавали, не спорили. Было видно, что слушали его единицы, остальные переговаривались между собой.
Мы подписали договор на квартиру последними, впервые пришли на собрание и не очень понимали, что происходит. Минут через 20 я спросила у кого-то:
– Это, что председатель товарищества?
– Нет, это Костя, самый невезучий дольщик нашего дома. Он от одной квартиры отказался в процессе строительства, а потом обнаружил, что и вторая не соответствует его мечтам.
– И зачем мы его бу-бу-бу слушаем?
– Трудно объяснить. Лучше ему не мешать, он скоро замерзнет и сам замолчит.
Когда сосед выговорился, слово взял другой мужчина и буквально за 10 минут объяснил, что будет происходить в ближайшие недели и кому надо сдать первый взнос на нужды ТСЖ.
Все шло по обычному сценарию. Комиссия приняла дом 31 декабря в 16.00, потом еще полгода его доделывали. Шиферная крыша, покрашенная зеленым, после первого дождя приобрела непонятный цвет. Ошибки и ляпы строителей жильцы устраняли самостоятельно.
Мы переехали в конце августа. Сначала ждали, пока строители сделают отделку. В тот день, когда муж собирался забрать ключи, позвонили:
– Простите, нужна еще неделя. Сосед над вами потребовал убрать бетонную стяжку на полу. Пока ее убирали, пробили к вам несколько дырок.
– Не понял, куда пробили?
– У вас в потолке сейчас несколько дырок. Одна из них размером с небольшую собаку.
Дырки заделали, пятна остались.
Это были цветочки…
Потом оказалось, что через квартиру Кости идет газовая труба, а он не готов подписывать документы об ответственности за нее. Всему стояку больше месяца не подключали газ. Потом Костя поставил электроплиту, что-то порешал с газовиками и спрятал трубу в короб.
Трубы вообще Костю раздражали. Все. Избавляться от них он начал года через три. А к тому моменту, когда мы переехали, только начинал резать стены.
Первое же утро в новой квартире началось под звуки перфоратора и грохот падающих на пол кусков бетона. К обеду казалось, что он сверлит дырки в моей голове…
Сыну было почти два года. Чтобы уложить его спать, отправилась к соседу:
– Здравствуйте. Мы ваши соседи снизу, вчера заехали. У нас маленький ребенок – нужно немного тишины днем, примерно с 13.30 до 16.00.
– Два с половиной часа? Хорошо, постараюсь.
Костя старался. Но от этого никому не было легче. Квартира четырехкомнатная. Все стены, кроме двух несущих, он решил убрать – планировка ему не нравилась.
Год, наверное, все терпели. Все-таки новостройка, ремонты и шум неизбежны. А у Кости тем временем очередь дошла до ванны и туалета, где надо было вырезать армированные стены…
От этих работ трясло уже не только наш третий подъезд, содрогалась вся наша пятиэтажка. Люди стали жаловаться. Это отвлекало соседа от шумных работ и давало передышку. Потом он начинал опять.
Помню, мы с сыном сидели в песочнице и не шли домой до тех пор, пока грохот не стихнет.
Когда Костя убрал все лишние, по его мнению, стены, мне позвонила его жена Наташа:
– Можно к вам зайти вечером? Хочу посмотреть, как квартира выглядела раньше.
Они пришли все вместе. Тут я узнала, что у Кости две дочки-погодки и что ютятся они все в общежитии. Очень ждут, пока папа ремонт доделает – старшей в школу через год. Вот, позвал показать свои труды: из четырех комнат получилась большая квартира-студия, теперь вот надо придумать, как новые стены ставить. За год-то точно все успеет!
Хорошо помню, что именно в тот вечер до меня дошло, что конца-края этой катавасии не будет…
Для отделки Костя нанял бригаду. Помню, у нас на кухне потек шов на потолке. Звоню:
– Костя, там у тебя что-то течет.
– Я перезвонил ребятам, все в порядке, у них нет никакой воды.
Поднимаюсь на второй этаж. Прямо на полу лежит гора цемента, вокруг – мокрое пятно. Услышав, что все это дело уже капает мне на холодильник, строители делают круглые глаза. Снова белим потолок…
Короче, эти горе-строители перегородки поставили кривые и тонкие, покрасили плохо, полы тоже сделали отвратительно. Костя не заплатил им ни копейки, подал в суд на возмещение ущерба, все сломал и решил делать ремонт сам.
Вторая часть Марлезонского ремонта балета началась с обрезки труб отопления: сосед решил спрятать их в ниши под подоконниками. К тому времени я пару лет как вышла из декрета и любила работу уже за то, что никто не долбит дрелью в стены.
Костя позвонил в разгар рабочего дня:
– Я вас заливаю кипятком!
Рука у него соскочила, и он нечаянно отрезал батарею в спальне. Когда муж примчался домой, прямо на кровать с люстры вода текла словно из ведра. Хорошо, что я этого не видела.
Осенью Костя забыл заглушить свои отрезанные батареи и, когда включили отопление, его не было дома. В тот раз он залил нам все комнаты, повредил проводку.
Еще через пару лет потекли медные трубы – у него где-то полы греются этими незаконными трубами.
…Мы живем в этом доме 16 лет. Костя так и не доделал ремонт. Жена сбежала от него давно, уже не помню в каком году. В той части квартиры, где все сделано, живут квартиранты.
Каждый раз, когда муж начинает искать безупречно правильную плитку, идеальные стройматериалы или мебель из ясеня, я молча поднимаю голову вверх и говорю: «Костя, помоги!».
P.S: Ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал
