Валерий сбежал из дома глубокой ночью; когда жена и дочь спали. «Больше никогда не женюсь, — думал он, выскочив из подъезда и побежав в сторону вокзала. — Нет-нет. И не уговорите. Ни за какие блага мира. Хватит. Наелся досыта. И пусть я — подлец и негодяй, пусть. Пусть меня совесть будет мучить. Ничего-ничего. Помучает и отпустит. Но больше меня в это болото не затянете. Не-ет. Я понял, что это счастье означает. Теперь разве что в кошмарном сне. И то, вряд ли. Потому что от ужаса проснусь ещё до того, как оно свершится. Сейчас — на вокзал. Билет — на ближайшей поезд и… Куда угодно, лишь бы отсюда подальше. А моя совесть чиста. Жену и дочь я обеспечил всем необходимым. Жить им есть где. Алименты платить буду». Но пробежав метров двести, Валерий остановился. «Мать честная! — подумал он. — Да как же это я! А документы? А деньги? Всё ж ведь дома оставил. В тумбочке прикроватной. Специально вечером приготовил. И на тебе. Забыл. Так спешил удрать из дома, что позабыл главное». Пришлось возвращаться. «Только бы Светлана не заметила, — думал он, тихо открывая дверь и входя в квартиру, — только бы…»
Но жена не спала. Она с кем-то разговаривала по телефону и не слышала, как муж вернулся в квартиру. Валерий прислушался.
— Да, наверное, ушёл прогуляться, — говорила жена. — Не, не сбежал. Почему, нет? Во-первых, мне не может так повезти. А во-вторых, его документы дома. Как он вышел, я сразу в тумбочку заглянула. На месте. Наверное, пошёл мозги проветрить. Говорю, ему полезно их проветрить. «Чёрт, — подумал Валерий. — Сегодня точно уйти не удастся. Придётся ещё немного потерпеть. Но в следующий раз я уже буду внимательным». Он уже хотел сообщить, что вернулся, но решил ещё немного послушать. — Да нет, — говорила Светлана. — Я уж и не надеюсь. Такой не сбежит. Говорю, не сбежит такой. Никогда. Только если его силком вытолкать.
«Это она про меня, что ли? — подумал Валерий. — Наверное, про меня. Про кого ещё-то ей говорить. А почему это я не сбегу? Чего это меня выталкивать надо?» — Так потому что он тряпка и подкаблучник, — продолжала Светлана, — а не мужик. Валерий от возмущения даже покраснел. «Это я-то не мужик? — подумал он. — Это я-то… Ну, Светлана, этого я тебе… никогда не прощу. Я — не мужик. Да кто мужик-то, если не я. Да я, если хочешь знать…». — Конечно, не мужик, — спокойно продолжала Светлана, — был бы мужиком, разве допустил бы, чтобы его жена и дочь жили в таких условиях. «В каких таких? — подумал Валерий. — Отдельная квартира. Двухкомнатная. Это разве не условия? Другие вон и похуже живут». — Десять лет уже прошло, — продолжала Светлана. — А у нас ничего не меняется. И мы по-прежнему живём в квартире, которую мне мои родители на свадьбу подарили. «Она совсем стыд потеряла, — подумал Валерий. — Посторонним людям такие вещи рассказывает. Ну, что за женщина. Как с такой жить можно? А после ещё удивляются, почему от них мужья сбегают. Вот потому и сбегают, что… А с кем это она разговаривает, хотел бы я знать? Кому это она жалуется?» — А куда деться. Не хочу с ним жить, а приходится. Говорю, надо терпеть, если замуж вышла. «Это как понимать? — удивился Валерий. — Получается, что ты заставляешь себя жить со мной? Так, что ли». — Да, Саша, вот так и выходит, что я вынуждена заставлять себя жить с этим человеком. Потому что я — честная женщина. «Что? — подумал Валерий. — Это ты-то честная женщина? Да разве честная женщина станет… Стоп! Саша? А Саша у нас кто? Мужчина или женщина?» — Только ты меня и понимаешь. Тебе только и могу доверить свои печали. «Ничего не понимаю, — думал Валерий. — Кто ты, Саша?» — Сама-то я его выгнать не могу. Рука не поднимается. Всё-таки живой человек. А без меня он совсем пропадёт. Вот и жду, когда совесть его проснётся, и он сам уйдёт. Но, видать, никогда не дождусь этого светлого дня. Где ему самому-то догадаться. Говорю, что уже и не надеюсь. «Да что же это такое делается, люди добрые? — возмутился Валерий. — Выгнать она меня не может. Да меня и выгонять не надо. Я сам. Сам уже ушёл. И если бы не моя забывчивость, то… Это насколько же она не знает меня? Десять лет прожила со мной, а так ничего и не поняла». — Почему хочу избавиться от него? А надоел потому что. Моя жизнь с ним скучна и однообразна. Говорю, никакого будущего у меня нет, пока я с ним. Да что ты, Сашенька. О чём ты говоришь. Он на такое не способен. У него ведь никакой фантазии. Живёт как слон. Дом, еда, сон, работа и снова дом. Иногда даже в баню ходит. Что? Слоны так не живут? Выдумываю? Ничего я не выдумываю. Именно так слоны и живут. Да. Вот уже десять лет. А работа? Ведь это же стыдно кому сказать. Как стал десять лет назад сменным мастером, так до сих пор им и работает. Светлана рассмеялась. Валерий побледнел от обиды. «Что! — подумал он. — Это я-то слон? Это я-то ем, сплю. В баню хожу и на работу? Это я у меня-то никакой фантазии? Да если хочешь знать, я ещё тот выдумщик. Да если бы не ты, я бы знаешь, где уже мог быть. Эх, Света, а я ещё тебя когда-то любил. И мастером я уже не работаю. Вчера расчёт получил». — Вот именно! Как в том фильме, который мы с тобой смотрели. Ты помнишь? Ну, точно про моего Валерика. Только тот оставил свою жену счастливой вдовой, а мой, наверное, хочет себя за счёт меня раньше времени осчастливить. Что? Страшные вещи говорю? Потому что так оно и есть в действительности. А иначе как объяснить, что он до сих пор от меня не уходит? Как от мужа, от него уже и толку никакого, а он всё не уходит. И женой своей он меня не видит. Почему, спрашивается, не уходит тогда? А потому, чтобы меня помучить. «Это я-то тебя мучаю? — возмутился Валерий. — Это ты меня мучаешь. Думаешь, я об этом мечтал, когда женился на тебе?» — Конечно, я мечтаю о другом. Что говоришь? Ах, догадываешься, о ком я мечтаю. И знаешь, кого я имею в виду. Ну, а что здесь скрывать. Правильно догадываешься. Всё ведь очевидно. Говорю, что у меня всё всегда на лице написано. Да. Не способна ничего скрыть. Почему он до сих пор ничего не замечает? Так потому что не хочет замечать. Почему не хочет? Боится. Чего боится? Что тогда ему точно надо будет уйти. Я-то? Я его нисколько не боюсь. Жалею — да. Но не боюсь. Вот именно. «Ах, так! — подумал Валерий. — Жалеешь меня, значит. Думаешь, я ничего не вижу, потому что боюсь? Ну так я тебе докажу, что я не слепой. И я ничего не боюсь. А ты поймёшь, какой я есть на самом деле». — Твоя правда, Саша. Я тоже виновата в том, что он такой. Получается, что как жена я его не вдохновляю на что-то большее. Но тогда тем более нам необходимо расстаться. И чем быстрее это произойдёт, тем быстрее он найдёт ту, которая его вдохновит на что-то. Говорю, музу свою найдёт, когда мы расстанемся. «Нет уж, — подумал Валерий, — мне и одной музы хватило. За глаза и за уши. Досыта наелся. Дальше действуйте без меня. Ищите желающих где-нибудь в другом месте». — Ну, ладно, Саша, пора заканчивать. Скоро мой крокодил с прогулки вернётся. Ну, слон. Без разницы. Что те, что эти. Работают, едят и спят.
Не дожидаясь окончания разговора, Валерий тихо вышел из квартиры.
«Надо погулять по ночному городу и успокоиться, — думал он. — Потому что в таком состоянии мне домой возвращаться никак нельзя. Я за себя не ручаюсь». Часа через полтора Валерий почувствовал себя намного лучше и решил вернуться. «Сейчас я ей всё скажу, — думал он, поднимаясь на лифте. — Скажу и сразу уйду». Но Светланы в квартире не было. Валерий позвонил ей. — Ты где? — спросил он. — Я от тебя ушла, — ответила Светлана. — Навсегда. Поживу пока у Саши, а там видно будет. Завтра приеду за дочерью. / Михаил Лекс / 28.01.2023
Понравилось? Благодарю за лайк, комментарий и подписку.
