— Валерия, ты опять сварила этот… клейстер? — Александр выдвинул стул, небрежно уселся и зашаркал ложкой по тарелке. — Ну сколько можно? Я, между прочим, уже давно взрослый мужик, а питаюсь, как в пионерлагере.
— Взрослый мужик? — Валерия вытерла руки о фартук, подняла брови. — Взрослый мужик не ходит по дому в трениках со школьной эмблемой.
— Эти штаны вообще-то модные, — Александр откинулся на спинку стула и по-новому оглядел себя. — Дарья сказала, что я в них выгляжу лет на десять моложе.
— Ну если Дарья сказала, то конечно, — голос Анны дрогнул от сдерживаемого смеха. — Она у нас теперь в моде понимает.
— А ты думаешь, не понимает? — Александр подался вперед, словно ловил момент для удара. — Ей, между прочим, тридцать, а это… — он осмотрел жену с ног до головы, — это всё, что ты можешь предложить? Фартук, вечно закрученные волосы и халат? Как на пенсии.
— На пенсии, Александр, ты, если что, тоже, — парировала Валерия, — но бегаешь по подъезду с модной соседкой, как мальчишка с дрессировщицей.
— Хватит! — Александр встал, едва не перевернув стул. — Ты просто не понимаешь, что мужчинам нужен драйв, лёгкость! А у нас… — он махнул рукой. — Мы даже разговаривать нормально не можем, всё в упрёках.
Валерия подошла к раковине, взяла тарелку мужа и медленно ополоснула её под струёй воды.
— А ты с ней нормально разговариваешь? — тихо спросила она. — Или тоже в упрёках?
— Она вдохновляет, понимаешь? — Александр всплеснул руками. — Её глаза горят, её слова… с ней просто хочется жить! А ты… ты меня давно не вдохновляешь.
Валерия молча открыла шкафчик за чашкой. Поставив её на стол перед Александром, она присела напротив.
— Так и скажи: тебе тридцатилетняя соседка подбросила пару словечек, и теперь ты герой. Думаешь, она искренна? Думаешь, она видит в тебе мужчину, а не способ сбежать от своей меланхолии? Смотри, Александр, я не буду цепляться. Решил уходить — уходи. Но запомни: в погоне за молодостью легко потерять что-то настоящее.
Александр промолчал, сжал челюсти и вышел. Валерия осталась сидеть на кухне, глядя на испачканную скатерть. Она знала: до вечера он не вернётся.
К вечеру напряжение достигло апогея. Александр вернулся в новом свитере, приторно пахнущем чем-то дешевым, но явно импортным.
— Дарья передавала привет, — проговорил он, не глядя в сторону жены.
— Передавала привет? Это… мило. — Валерия закрутила в руках кухонное полотенце. — И что, как там дела у вашей дружбы?
Александр швырнул ключи на полку.
— Не провоцируй. Я просто хочу отдохнуть.
— Отдохнуть? От чего? От семьи? От дома? От сына? — её голос начал дрожать. — От чего ты устал, Александр?
— Я устал от того, что ты всегда меня грузишь! — он вскочил с кресла. — Тебе этого не понять. Дарья меня понимает, а ты… ты меня только осуждаешь!
— Так иди к ней, Александр, если она такая святая! — голос Анны зазвенел. — Что ты всё здесь крутишься? Уходи, если решил.
Стук в дверь оборвал крик. На пороге стояла Дарья. Её яркий макияж контрастировал с усталым выражением лица.
— Добрый вечер, Валерия, — почти ласково произнесла она. — Александр у вас?
Валерия молча отступила на шаг, пропуская её внутрь. Дарья бросила быстрый взгляд на Александра и выдала:
— Мы с Сашей подумали, что теперь будем жить вместе. Он ведь уже всё вам сказал?
Валерия долго смотрела на соседку, затем улыбнулась. Улыбка была спокойной, но тяжёлой.
— Сказал, — спокойно ответила она. — Только вы кое-что забыли обсудить. Александр, — она повернулась к мужу, — квартира моя, ты свободен!
Дарья нахмурилась, Александр начал заикаться. Но Валерия уже вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Её собственный смех эхом раздавался в пустой кухне.
***
Утро началось неожиданно спокойно. Валерия сидела на кухне с чашкой кофе, разглядывая узор на обоях. За тридцать лет брака ей впервые стало интересно, как много мелочей ускользало из виду. Вот, например, эта тонкая трещинка возле выключателя — она здесь была всегда? Или появилась, пока она терпела бесконечные метаморфозы Александра?
Размышления прервал Боря, их 28-летний сын. Он подошёл к матери, бросив взгляд на пустой стул напротив.
— Мам, он уехал? — коротко спросил он.
— Наверное, — ответила она, отставляя чашку. — Вчера вечером много говорил о свободе, вдохновении и… Дарье.
Боря тяжело выдохнул, проведя рукой по коротким каштановым волосам.
— Папа совсем с ума сошёл. Думает, что ему 25, а весь мир ждёт его молодёжных подвигов. Это из-за неё, да?
— Нет, Дима, это из-за него самого, — поправила мать. — Дарья — просто катализатор. Но знаешь, я поняла одну вещь. Иногда лучше отпустить, чем бороться за то, что уже давно не твоё.
Боря сел напротив, постучал пальцами по столу. В его глазах мелькнуло что-то похожее на восхищение.
— Мам, ты как-то легко это говоришь. Я бы… — он замолчал, нахмурился. — Я бы точно не смог так спокойно всё принять.
Валерия усмехнулась, качнула головой.
Принятие не приходит сразу. Для этого нужно время. Зато я точно знаю: если бы папа хотел остаться, он бы нашёл причину. А так… это его выбор.
Внезапно дверь квартиры распахнулась, и на пороге появилась Дарья. Она с вызовом оглядела мать и сына.
— Валерия, надеюсь, вы не будете устраивать сцен. Александр уже со мной, так что… — её тон был наглым, почти победоносным.
Валерия поднялась, подошла к Дарье вплотную.
— Сцен не будет, — ответила она, пристально глядя соседке в глаза. — Только просьба. Забирайте всё, что вам нужно, и уводите Александра навсегда.
Дарья на мгновение замерла, потом насмешливо улыбнулась:
— Поверьте, он больше не вернётся.
Валерия молча закрыла дверь за гостьей. Она знала: главное — не дать слабости овладеть собой.
— Ну что ж, — прошептала она, глядя в окно. — Новая глава.
***
Прошло несколько дней. В квартире стало непривычно тихо. Валерия сидела в кресле, читая книгу, когда раздался звонок телефона. Боря поднял трубку.
— Папа? — удивление в его голосе было почти осязаемым. — Что значит «зайти за вещами»? Да ты, вроде, уже всё забрал.
Валерия подняла голову, бросив взгляд на сына. Боря прикрыл трубку рукой и шёпотом добавил:
— Говорит, за пиджаком забыл. Он придёт.
— Пусть приходит, — спокойно ответила Валерия. — Но, пожалуйста, не втягивайся в разговоры.
Через полчаса Александр появился в дверях. Он выглядел помятым, хотя старался сохранить привычный «молодёжный» вид. На пороге он замер, словно не зная, как начать.
— Ты пришёл за вещами? — первой заговорила Валерия, не поднимаясь с кресла. — Пиджак в шкафу. Третий полк, слева.
Александр огляделся, сунул руки в карманы.
— Я… да, за вещами. Но ещё… поговорить хотел.
Валерия положила книгу на стол.
— О чём? У нас с тобой всё ясно.
— Ну… не совсем. Дарья… — он запнулся, теребя подол своей новой футболки. — Дарья немного не то, что я думал. Знаешь, иногда она такая…
— Давай прямо, Александр, — оборвала его Валерия. — Её драйв оказался вымышленным? Молодость — мимолётной? А ты понял, что был влюблён не в неё, а в иллюзию?
Он опустил глаза, не отвечая. Валерия вздохнула, встала и подошла ближе.
— Александр, я тебя не держу. Ты сделал выбор. Живи с ним.
Он поднял взгляд, в котором мелькнули жалость и растерянность.
— А может, я ошибся?
Валерия выдержала паузу, чтобы ответ прозвучал чётче.
— Ошибки имеют последствия. И, знаешь, в жизни иногда бывает полезно научиться жить с ними.
Не дожидаясь его реакции, она вышла из комнаты, оставив Александра стоять в тишине.
Днём позже Боря зашёл на кухню с широкой улыбкой. Он поставил перед матерью телефон.
— Смотри, — произнёс он, показывая фотографию. На ней Александр сидел на лавочке у дома, в нелепой позе, с угрюмым лицом. Рядом — Дарья, разговаривающая с кем-то по телефону.
— Она тебя скоро сама к двери выставит, — тихо прокомментировала Валерия, отпив чаю.
Боря засмеялся.
— Ты только не зови его обратно. Не стоит.
***
Валерия закончила поливать цветы на подоконнике, когда раздался настойчивый стук в дверь. Она уже знала, кто это, и медленно вытерла руки о полотенце, прежде чем открыть. На пороге стояла Дарья. На её лице читалась усталость, в глазах мелькала скрытая злость.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, не утруждая себя приветствием.
Валерия немного постояла, оценивая гостью, а затем отступила в сторону, жестом приглашая войти. Дарья направилась к столу, села и сразу начала:
— Слушайте, заберите Александра обратно. Я больше так не могу.
Валерия подняла бровь, спокойно опускаясь напротив.
— Забрать? Александра? Это шутка?
— Нет, это не шутка! — Дарья повысила голос. — Он… невыносим! Ничего не хочет делать, постоянно жалуется, обвиняет во всём меня. Думаете, он изменился? Нет. Он тот же ворчливый человек, который был с вами. Только теперь он рушит мою жизнь.
Валерия улыбнулась, но в её взгляде не было ни капли злорадства, только лёгкая усталость.
— Дарья, а вы что ожидали? Что он станет другим только потому, что вы моложе? Люди не меняются так просто. Но мне кажется, вы что-то недоговариваете. Почему вдруг решили, что он должен вернуться?
Дарья отвернулась, нервно кусая губу.
— Потому что… он обещал много, а дал мало, — наконец выпалила она. — Я думала, мы начнём новую жизнь, а оказалось, что он хочет, чтобы всё было, как раньше, только без ответственности. Мне это не нужно.
— И вы пришли ко мне за помощью? — уточнила Валерия. — Чтобы я всё исправила?
— Да, — отрезала Дарья. — Заберите его. Я больше не могу.
Валерия долго смотрела на неё, словно решая, стоит ли тратить время на объяснения.
— Послушайте, — наконец заговорила она. — Александр взрослый человек. Он сделал выбор, как и вы. Но я не собираюсь за него отвечать. Скажу прямо: я нашла себя без него. И возвращать его только ради вашего удобства? Нет, спасибо.
Дарья вскочила, стукнув кулаком по столу.
— Вы просто хотите, чтобы он страдал! Это месть, да?
Валерия не шелохнулась, её голос остался ровным:
— Дарья, если вы думаете, что я хочу кому-то мстить, вы меня плохо знаете. Это не месть. Это осознание, что мне с ним было плохо, и я больше не хочу этого для себя. Советую вам сделать то же самое.
Дарья стиснула зубы, бросила взгляд на дверь, а затем, хлопнув её, ушла. Валерия осталась сидеть в тишине, наслаждаясь тем, что в её жизни больше нет места ни для Александра, ни для его драмы.
Но вечер принёс новую встречу. Александр стоял на пороге в своём старом пиджаке, ссутулившись и потупив взгляд.
— Валерия, я был неправ. Дарья… она не та, за кого себя выдавала. Я понял, что потерял. Ты всегда была лучше… ты ведь простишь?
Валерия долго молчала. Она не испытывала ни гнева, ни жалости. Только странное облегчение.
— Александр, я тебя прощаю, — сказала она наконец. — Но это ничего не меняет. Я отпустила тебя, и моё решение не изменится.
— Но я могу исправиться, — попытался он возразить.
— Александр, иногда уход — это лучшее, что мы можем сделать. Ты сделал свой выбор. Теперь сделай ещё один — научись жить с ним. А я уже живу с тем, что меня больше не нужно держать.
Он кивнул, словно соглашаясь с её словами. Взгляд был пустым, но смирённым. Александр медленно ушёл, оставляя за собой тихо закрытую дверь.
Валерия вдохнула полной грудью. Это было завершение. Она знала, что никакие стуки в дверь больше не нарушат её покой.
***
Валерия не спешила на дачу. Боря несколько раз намекал, что отец там поселился и начал обустраивать старый дом. Она слышала от сына, что Александр обрезал старую яблоню, которая долго мешала солнечному свету, поставил новый забор и даже перекрасил дом в светло-зелёный цвет. Но сама мысль о встрече с ним вызывала у неё странную смесь любопытства и настороженности.
Наконец, в один прохладный осенний день, Валерия решилась. Дача всегда была для неё местом, где можно было отвлечься от суеты. Она не ожидала увидеть там Александра.
Подъезжая к дому, Валерия заметила, как сильно всё изменилось. Тропа была аккуратно расчищена, клумбы — ухожены, а на крыльце сидел Александр. Его лицо было задумчивым, но когда он заметил её машину, в глазах мелькнуло удивление, а затем радость.
— Лера? — позвал он, вставая с кресла. — Я не ожидал тебя увидеть.
Валерия вышла из машины, поправляя воротник пальто. Она смотрела на дом, потом на Александра. Сначала молча.
— Ты… здесь живёшь? — наконец спросила она.
Александр неловко провёл рукой по волосам.
— Да. Подумал, что лучше быть здесь, чем где-то в пустоте. У меня было много времени подумать о том, что я сделал… и что потерял.
Валерия подошла к крыльцу и остановилась, разглядывая обновлённый фасад.
— Дом изменился. Как и ты, кажется.
— Я изменился, — серьёзно ответил Александр. — Ты была права, Валерия. Нужно было ценить то, что у меня было, пока это было со мной. Но я хочу сказать, что эти месяцы помогли мне осознать, что счастье — это не погони за чем-то новым. Счастье — это дом. Это то, что мы строили вместе. И если я разрушил это, я хотя бы могу попытаться восстановить его здесь.
Валерия молчала, но в её глазах блеснуло тепло. Она увидела старую лавочку под яблоней, знакомые цветы на клумбе, которые когда-то сажала сама. Всё это Александр сохранил. Не просто сохранил — он привёл это в порядок.
— Хочешь, покажу, что сделал внутри? — спросил он, чуть неуверенно. — Я… не надеюсь на прощение, Валерия. Но мне важно, чтобы ты знала: всё это я сделал ради себя. И, наверное, ради тебя.
Валерия кивнула и последовала за ним в дом. Внутри всё было по-другому: уютная кухня, новые занавески, запах свежего дерева. Александр с гордостью показал сделанные им полки, обновлённый камин, а затем подвёл её к окну.
— Видишь? — он указал на сад, где стояли две новые скамейки. — Здесь я хотел бы посадить пару новых деревьев. Думаю, это место заслуживает больше жизни.
Валерия улыбнулась впервые за долгое время. В этом доме она почувствовала тепло — не только физическое, но и то, что шло от человека, который, казалось, наконец-то понял, что потерял.
— Знаешь, — начала она, присаживаясь на старое кресло у камина, — я никогда не думала, что вернусь сюда и почувствую… покой. Ты правда изменился, Александр. И, может быть, я тоже.
Он присел напротив, в его глазах мелькнула надежда.
— Ты бы смогла снова здесь бывать? Может, даже… вместе со мной?
Валерия задумалась. Она видела перед собой не человека, который разрушил их семью, а мужчину, который научился принимать свои ошибки и работать над собой.
— Возможно, — сказала она, глядя на него с лёгкой улыбкой. — Только без спешки. Я хочу увидеть, как ты посадишь те деревья.
Александр кивнул, в глазах блеснула благодарность. Он понимал, что это был шанс, который нужно заслужить. И Валерия впервые за долгое время почувствовала, что может снова дать ему этот шанс.
