Мы выкупали ту дачу у свекрови почти два года. Не потому что она стоила как замок на Лазурном берегу — просто она каждый месяц меняла условия. Сначала просила одну сумму, потом «вспоминала» про беседку, веранду, старую сливу у ворот — и поднимала цену. Муж, как всегда, кивал: «Мама права… это же память, как-никак…»
Я сжимала зубы, считала каждую копейку и мечтала о грядках с клубникой и тихих летних вечерах на веранде с чашкой чая. В конце концов, мы ей всё выплатили. Своих накоплений, плюс немного взяли в долг. И наконец остались вдвоем с нашим новым участком — без свекрови, без претензий, без бесконечных «не трогай это — это ещё дед строил».
Мы переделали всё. Старую постройку разобрали, построили компактный, но уютный дом с тёплой верандой. Вывели новый сорт томатов, развели травы, даже кур купили. Эти два месяца, пока мы туда ездили — было счастье. А потом… ну, работа, школа у сына, дела. И мы немного отложили поездки.
И вот, утро, среда, я пью кофе. Телефон вибрирует. На экране — «Свекровь». Я вздыхаю. Снимаю трубку.
— С каких это пор на калитке другой замок? — без приветствия, с холодом в голосе.
— Замок? А вам зачем?
— А вы что, забыли, что дача — это МОЯ собственность? Я туда поехала, а попасть не смогла. Возмутительно.
Я зависаю.
— Простите, но… мы её выкупили. Вы сами написали расписку, всё…
— Расписку, да. Но на кого оформлена земля — помнишь? На меня. А значит, юридически — это моя дача.
— Подождите…
— Нет, это ты подожди. Я дала вам посидеть там, пожить немного. Но ты что-то слишком поверила в себя. Хочешь жить там — плати аренду. Или продавай обратно.
У меня в ушах звенит. Я кладу трубку, хватаю документы и еду в местный МФЦ. Девушка за стеклом кидает на меня сочувствующий взгляд:
— Да, владелец — она. Расписка — это, конечно, хорошо, но договор купли-продажи вы не оформили?
— Нет… Мы же… семья…
— Ну, формально… увы.
Я вышла в коридор, села на лавку и почувствовала, как мир трещит по швам.
Мы просто ей доверяли.
Муж, к слову, сказал:
— Ну, она не со зла. Просто переживает, вдруг мы там что-то испортим…
— Ты серьезно? Мы вложили в этот дом больше, чем она в него за всю жизнь!
— Это всё равно её земля…
— Ну и иди к своей земле.
Он ушёл, хлопнув дверью. А я осталась сидеть одна.
Через неделю я вызвала юриста, и мы подали иск. Расписка была составлена правильно, я собрала чеки, переводы, сметы. Дачу арестовали до выяснения.
А свекровь? Она орала в суде:
— Да они мне сами подарили эти деньги! Это было просто… семейное!
Судья даже улыбнулся.
— В размере полутора миллионов рублей? С любовью, так сказать?
Спустя три месяца мне выдали бумагу: законная владелица — Елена Викторовна. Я держала её в руках и не верила. Руки дрожали не от волнения — от ярости. От того, как легко нас обманули. От того, как нагло и спокойно она врала, словно так и должно быть.
Я вернулась на дачу одна. Вставила новый замок. Посмотрела на наш дом. В голове крутились сцены — как мы копали здесь грядки, как с сыном строили домик на дереве, как сама свекровь в тот первый год радостно хлопала в ладоши: «Ой, ну теперь у вас тут настоящий рай будет!»
И вот теперь.
Через пару дней она приехала. Сын привёз. Без предупреждения. Без звонка.
Я увидела её через окно: шагала по дорожке, как будто всё по-прежнему принадлежит ей. Муж плёлся сзади, с опущенными глазами.
Я вышла на крыльцо.
— Это частная собственность.
— Ах, вот как заговорила! — завизжала она. — Это МЕНЯ выгоняют из МОЕГО же дома?
— Это уже не ваш дом. Официально.
— Что ты себе возомнила, дрянь неблагодарная?! Это всё моё! И земля, и сарай, и вон тот куст смородины! Я тут с самого замужества! А ты… ты пришла, как крыса, и всё отняла!
— Мы всё выкупили. Ты сама написала расписку.
— Расписку! Да я что, знала, что ты побежишь в суд, как мразь последняя?! Мы ж семья!
— Ты? Семья? — я сдержалась, но голос сорвался. — Ты с самого начала считала меня никем. Ты обобрала нас, как липку, выдавала каждый метр земли за золото. А теперь устраиваешь спектакли?
Свекровь зарыдала. Настоящие такие рыдания, с причитаниями, заламыванием рук.
— О-о-о, бедная я женщина! Отдала сердце, душу, жизнь этим неблагодарным! Моего сыночку соблазнила! А теперь — из дома выгоняет, а?!
— Мам, хватит… — пробормотал мой муж. — Это уже не поможет.
— А ты! — она повернулась к нему. — Ты ей позволил это?! Предал мать! Предал!
Он опустил глаза. Пожал плечами.
— Она была права. Всё по закону.
В тот момент я увидела: всё, что было между нами, разрушено окончательно. Он не пришёл меня защищать, когда надо было. А теперь — просто не встал у матери на пути.
Я захлопнула за ними калитку.
— Удачи, — сказала тихо. — Куст смородины могу переслать по почте.
Свекровь кричала, пока они не сели в машину. Уезжала она с воплями:
— Ты ещё пожалееешь! Ты ПРИШЛА НИОТКУДА — и ТУДА же уйдёшь!
А я осталась на крыльце. В полной тишине.
С чашкой чая. В доме, который теперь действительно мой.
