Раиса Аркадьевна подцепила вилкой кусочек курицы, повертела перед глазами и отложила прибор в сторону. Её взгляд словно препарировал тарелку.
— Я старалась, — пробормотала я, чувствуя, как щёки начинают гореть.
— Старания мало, Мариночка, — Раиса постучала ногтем по краю тарелки. — Мягкий, кислый, без характера. Ты уверена, что вообще умеешь готовить?
Сергей закашлялся, уткнувшись в салфетку. Его глаза метнулись от меня к матери и обратно к тарелке. Как обычно, он решил не вмешиваться.
— Мама, давай попробуем другие блюда, — он придвинул к ней блюдо с мясным рулетом. — Марина так старалась.
— Вот именно что старалась, — поморщилась свекровь. — Только из этого ничего не вышло.
На нашей первой семейной встрече в собственной квартире я хотела удивить Раису Аркадьевну. Накрыла стол, вытащила новые тарелки, заказала цветы. Свекровь вошла, осмотрела комнату внимательным взглядом, сдержанно кивнула и протянула коробку.
— Пирог, — коротко бросила она. — Чтобы не остаться голодными.
Я тогда не придала значения этим словам. Расставила блюда, нервно поправляя салфетки. Салат с курицей, яблоком, сыром и орехами — моя гордость. Долго подбирала пропорции, уравновешивала соус.
— Ну, будем надеяться, что хоть что-то съедобное окажется, — произнесла Раиса Аркадьевна, садясь за стол и разглядывая мои кулинарные творения с явным сомнением.
Сейчас же, когда салат был назван несъедобным, комок в горле мешал говорить. Мне хотелось исчезнуть или хотя бы выскочить на кухню, где никто не увидит моих слёз.
— Понимаешь, Марина, — продолжала свекровь, отодвигая от себя тарелку, — кулинария — это искусство. Я всю жизнь на кухне. Тридцать лет в столовой не шутки. Район до сих пор помнит мои котлеты.
Сергей накрыл мою ладонь своей и слегка сжал. Молчаливая поддержка. Он никогда не спорил с матерью открыто — только шептал мне потом: «Не переживай, у неё просто такой характер».
— А ты бы посолила немного, — добавила Раиса, наконец соизволив попробовать мясной рулет. — Вроде неплохо, но как-то пресновато. Ты сколько специй положила?
Ужин продолжился в том же духе — каждое блюдо подвергалось строгому экзамену, и ни одно не получило проходной балл.
Когда гости ушли, я машинально собирала посуду, пытаясь не расплакаться. Сергей обнял меня сзади, уткнувшись носом в шею.
— Не переживай. Всё было вкусно. Мама просто… такая. Она не умеет хвалить.
— Но почему она так? — я развернулась к нему. — Я ведь очень старалась.
— Она ревнует. К тому же, для неё кулинария — это… святое. Гордость всей жизни. Самиздатовская «Кулинарная книга Раисы А.» до сих пор где-то валяется у меня.
Я встрепенулась.
— Книга? У тебя есть её книга с рецептами?
— Конечно, — он пожал плечами. — Могу дать почитать, если хочешь. Только не говори ей — будет считать, что ты подглядываешь.
Через полчаса я уже листала потрёпанную тетрадь в твёрдом переплёте. Страницы пожелтели, некоторые заляпаны жиром или соусом — настоящая рабочая книга повара. Почерк мелкий, убористый, с завитушками.
Я листала её почти машинально, пока не остановилась на странице 47. Название бросилось в глаза: «Праздничный салат «Домашний шик»».
Список ингредиентов совпадал точь-в-точь с моим салатом. Курица, яблоко, сыр, орехи, майонез с лимонным соком и горчицей. Я перечитала дважды, не веря своим глазам. Это был тот самый рецепт, который я приготовила сегодня.
Тот самый «несъедобный» салат.
Внутри что-то щёлкнуло, словно переключатель. Я не была плохой хозяйкой. Я следовала рецепту человека, который меня критиковал. Странное чувство облегчения смешалось с горечью и решимостью.
— Сергей, — позвала я мужа. — Мы ведь пригласим твою маму ещё?
— Конечно, — он удивлённо посмотрел на меня. — Ты правда хочешь?
— Правда, — я улыбнулась, закрывая книгу. — Я многому у неё научусь.
Я не сказала, что именно собираюсь выучить. Но теперь я точно знала, что критика Раисы Аркадьевны не имела ничего общего с качеством моей еды.
И я решила набраться терпения.
За столом воцарилась праздничная атмосфера. Сергей разлил вино по бокалам, произнёс тост за нашу первую годовщину. Я улыбалась, но внутри всё сжималось в ожидании момента, когда Раиса Аркадьевна попробует салат.
— Итак, — свекровь окинула взглядом стол. — Вижу, ты расстаралась.
Я скромно кивнула, подвигая к ней тарелку с тем самым салатом. Он выглядел идеально — каждый ингредиент нарезан как в рецепте, заправлен точно по инструкции, даже украшен веточкой петрушки, как было указано на странице 47.
Раиса подцепила вилкой кусочек, внимательно осмотрела его, затем отправила в рот. Прожевала. Сделала глоток воды.
— Фу, — она поморщилась, отодвигая тарелку. — Ну кто так делает? Безлико. Горчится. Переделай.
Я замерла, чувствуя, как краска приливает к щекам. Сергей напрягся, но молчал.
— Мои рецепты, конечно, никто уже не уважает, — продолжила свекровь, промокнув губы салфеткой. — Современная молодёжь думает, что знает лучше.
В комнате повисла тишина. Сергей смотрел на меня с беспокойством. Я глубоко вдохнула.
— Это ваш рецепт, Раиса Аркадьевна, — произнесла я спокойно, глядя ей прямо в глаза. — Страница 47. Салат «Домашний шик». Я сделала всё в точности.
Свекровь замерла. Её рука с вилкой застыла в воздухе. Лицо медленно бледнело.
— Что? — она моргнула. — Ты… ты шутишь?
— Нет, — я покачала головой. — Все блюда сегодня — точно по вашим рецептам. Без изменений. Даже граммовку соблюдала.
Раиса Аркадьевна посмотрела на салат, затем снова на меня. В её глазах мелькнуло что-то новое — растерянность, может быть, даже стыд.
— Да? — голос стал тише. — Ты ведь специально? Чтобы показать?
Я отложила салфетку, собираясь с мыслями. Хотелось выплеснуть всю накопившуюся обиду, но я заставила себя говорить ровно.
— Я просто хотела, чтобы вы знали: я учусь, — каждое слово давалось с трудом. — У вас. Я никогда не спорила. Мне просто хотелось, чтобы вы однажды сказали, что я стараюсь не зря.
Сергей накрыл мою руку своей. Его пальцы были тёплыми, поддерживающими.
Раиса Аркадьевна опустила взгляд. Её плечи поникли, словно из них выпустили воздух. Она долго молчала, а потом вздохнула — глубоко, как человек, решившийся нырнуть в холодную воду.
— Я… слишком заигралась, — произнесла она наконец. — Мне нравилось поучать. Это заставляло меня чувствовать, что я всё ещё важна.
Она подняла глаза, в которых стояли слёзы.
— Прости меня, Марина.
За столом воцарилась напряжённая тишина. Я не знала, что сказать. Такого поворота я не ожидала.
И вдруг кто-то медленно начал аплодировать. Это был Сергей. Он хлопал в ладоши, глядя на нас с улыбкой облегчения.
— Браво, — сказал он. — Наконец-то вы поговорили.
— Не паясничай, — буркнула Раиса, но её голос смягчился. — Лучше налей мне ещё вина.
Остаток вечера прошёл странно, но не плохо. Свекровь больше не критиковала еду. Вместо этого она рассказывала истории — о том, как сама училась готовить, о своих провалах, о людях, которые помогали ей стать лучше.
— Знаешь, — призналась она за десертом, — мой начальник в столовой был страшным ворчуном. Ничему не мог научить, только критиковал. Я поклялась, что никогда не буду такой. А потом…
— Стала точно такой же? — подсказал Сергей.
— Да, — она усмехнулась горько. — Видимо, так легче. Когда ты критикуешь, ты словно выше, понимаешь? А когда хвалишь… становишься уязвимым.
Позже, когда мы убирали со стола, Раиса подошла ко мне на кухне. Я мыла посуду, когда почувствовала руку на своём плече.
— Ты — хорошая хозяйка, — произнесла она тихо. — И хорошая женщина. Прости старую дуру.
Я обернулась. В глазах свекрови не было привычной строгости — только усталость и что-то похожее на раскаяние.
Мы обнялись — впервые за всё время нашего знакомства. Её плечи дрогнули, и я поняла, что она плачет.
— Всё хорошо, — прошептала я. — Всё правда хорошо.
— Знаешь, — сказала она, отстраняясь и вытирая глаза, — тот салат на самом деле не мой рецепт.
— Что? — я удивлённо посмотрела на неё.
— Я взяла его у соседки. Валентины Петровны, — Раиса шмыгнула носом. — Она всегда готовила лучше меня. Поэтому я и не могла его есть — он напоминал мне о моём… несовершенстве.
Я рассмеялась — легко и свободно, впервые за многие месяцы.
— Значит, мы обе учимся у других?
— Все мы учимся, — кивнула она. — И если ты не против… я могла бы показать тебе пару своих настоящих рецептов. Тех, которые не записаны в книгу.
Когда мы вернулись в гостиную, Сергей улыбнулся, заметив наши покрасневшие, но счастливые лица.
Впервые за долгое время ужин закончился без горечи. Только вкусом чего-то нового — понимания, которое пришло неожиданно, но вовремя.
И, может быть, обещанием новых рецептов — и не только кулинарных.
Читайте от меня:
Спасибо за прочтение, мои дорогие!
Подписывайтесь и пишите как вам моя история! С вами Лера!
