— Анечка, ты даже представить не можешь, в какую я попала ситуацию, — голос Людмилы Петровны в телефонной трубке дрожал так убедительно, что Анна невольно сжала телефон крепче.
Это был уже третий такой звонок за неделю. С каждым звонком рассказ свекрови обрастал новыми зловещими деталями, как сюжет захудалого сериала.
— И что теперь стряслось? — спросила Анна, сохраняя ровный тон, хотя в животе уже скручивался тугой узел тревоги.
— Представляешь, эти ужасные коллекторы… — свекровь выдержала театральную паузу, шумно втянув воздух. — Уже угрожают описать всё до последней ложки к выходным.
А Игорь со своим проектом и так на взводе… Не могу его беспокоить. Только ты можешь помочь, Анечка.
Анна машинально закусила губу.
И вот теперь, слушая прерывистое дыхание свекрови, Анна чувствовала, как сомнения переплетаются с беспокойством. Что-то в этой истории не складывалось: долги возникли внезапно, а детали постоянно менялись.
— Сколько вам нужно? — спросила она прямо.
Людмила Петровна шумно выдохнула.
— Девяносто тысяч до конца недели. Потом я всё верну, обещаю. Просто сейчас нужно срочно закрыть этот ужасный долг.
Анна невольно напряглась. Девяносто тысяч — это почти все их с Игорем сбережения на летний отпуск. Деньги, которые они откладывали.
— Мне нужно посоветоваться с Игорем, — сказала она.
— Нет! — голос свекрови стал резким. — Игорь и так загружен на работе. Зачем ему лишние переживания? Я просто хотела занять на время. Но если не можешь — забудь. Справлюсь как-нибудь сама…
Вечером Игорь вернулся домой измотанный и хмурый. Анна накрыла на стол и украдкой наблюдала за мужем.
— Всё нормально? — спросила она, подавая ужин.
— Обычный день, ничего особенного, — он слабо улыбнулся. — А у тебя?
Анна замешкалась. Рассказать о звонке его матери? Но она обещала молчать…
— Ты очень устал?
— Есть немного. Этот проект выматывает все силы, — Игорь потёр виски. — Начальство требует результаты к концу месяца.
На телефон Анны пришло сообщение. Она взглянула на экран — Людмила Петровна: «Анечка, если решишь помочь, умоляю, никому ни слова. Это будет нашим секретом. Я так боюсь, что отберут квартиру…»
Что-то сжалось внутри. Мысль о том, что мать Игоря может лишиться жилья, казалась невыносимой.
На следующее утро, когда муж ушёл на работу, Анна открыла банковское приложение. Девяносто тысяч – почти вся сумма, отложенная на отпуск. Палец завис над кнопкой «Перевести».
Телефон снова завибрировал. «Прости за вчерашнее, дорогая. Я в полном отчаянии. Мне так стыдно и страшно».
Анна глубоко вздохнула и нажала кнопку. Деньги ушли.
— Спасибо, доченька, — прошептала в трубку Людмила Петровна через минуту. — Ты мой ангел-хранитель. Только не говори Игорю, ладно? Я сама всё объясню, когда верну.
Дни потянулись в странном напряжении. Людмила Петровна перестала звонить каждый день. Теперь она отвечала коротко: «Всё решается», «Нужно немного подождать».
Игорь ничего не подозревал. Он с энтузиазмом говорил о предстоящем отпуске, строил планы. Анна улыбалась и кивала, чувствуя, как внутри нарастает тревога. Как объяснить, что денег больше нет?
Через две недели в семейном чате появилось фото. Анна замерла, вглядываясь в экран телефона. На фотографии Людмила Петровна сидела в шезлонге на пляже с бокалом в руке и широко улыбалась в камеру.
«Маленький сюрприз для себя, — гласила подпись. — Иногда нужно себя баловать!»
Анна смотрела на экран, не веря своим глазам. Фотография с пляжа, коктейль, беззаботная улыбка… Это было настоящее предательство.
— Игорь, ты видел, что твоя мама выложила? — спросила она, сдерживая дрожь в голосе.
Муж, сидевший рядом на диване с ноутбуком, поднял глаза.
— Какое фото? — он потянулся за её телефоном. — Ого! Мама на море? Она же говорила, что у неё сейчас…
Он оборвал фразу на полуслове. Анна наблюдала, как его лицо меняется: недоумение сменилось замешательством, потом тревогой.
— Подожди, — он быстро набрал номер. — Мам, привет! Ты где сейчас находишься?
Анна слышала бодрый голос свекрови из динамика.
— Игорёшенька! Представляешь, подвернулась горящая путёвка! Всего за тридцать тысяч — пять дней в Сочи. Я не смогла себе отказать!
— А как же твои проблемы? — голос Игоря напрягся. — Ты рассказывала про долги…
— Ой, всё разрешилось! — беззаботно отмахнулась Людмила Петровна. — Нашла способ договориться. Не хотела тебя лишний раз беспокоить.
Игорь бросил вопросительный взгляд на жену. Анна побледнела и отвернулась, до боли сжимая в руках край подушки.
— Мам, я тебе перезвоню, — он завершил вызов и повернулся к Анне. — Ты чего такая бледная?
Анна почувствовала, как к горлу подкатил комок. Девяносто тысяч! Их общие сбережения, их планы на отпуск…
— Твоя мама просила у меня деньги, — наконец произнесла она. — Девяносто тысяч. Говорила про долги, что могут отобрать квартиру. Умоляла тебе ничего не рассказывать.
Лицо Игоря вытянулось, глаза расширились.
— И ты… — начал он, уже догадываясь.
— Да, я отдала, — Анна вскочила с дивана. — Отдала все наши накопления на отпуск! А она… просто улетела развлекаться на море!
Игорь в растерянности схватился за голову.
— Девяносто тысяч? Анна, как ты могла?! Не посоветовавшись со мной!
— Она умоляла ничего тебе не говорить! — в голосе Анны зазвенела обида. — Я думала, у неё настоящая беда! Она рассказывала про коллекторов, про опись имущества…
Между ними повисло напряжение. Игорь вскочил и начал нервно ходить по комнате.
— Это же мама, — он потёр переносицу, и в голосе зазвучала детская беспомощность. — Какого ей так… Может, мы чего-то не понимаем? Какая-то несостыковка должна быть.
Анна резко повернулась к нему. Теперь в её голосе звучал гнев.
— Недоразумение? Серьёзно? — её голос дрожал. — Она выманила у меня все деньги историей про долги, а потом улетела на курорт! Какое тут недоразумение?
Она достала телефон и показала сообщения от свекрови. Мольбы о помощи, обещания вернуть, просьбы о секретности. Игорь читал и с каждым словом его лицо становилось всё жёстче.
— Я сейчас же ей позвоню, — сказал он, хватая телефон.
— Подожди! — Анна поймала его за руку. — Дело не в деньгах. Дело в доверии. Она использовала меня.
Анна чувствовала, как внутри нарастает волна возмущения. Она никогда не думала, что способна так злиться на мать своего мужа.
— Знаешь, сколько я работала ради этих денег? — тихо спросила она. — Сколько дополнительных заказов взяла? А она… просто потратила их на коктейли у моря.
Игорь сел рядом, обхватив голову руками. На их совместной фотографии они улыбались, беззаботные и счастливые. Теперь эта радость казалась такой далёкой.
— Я позвоню ей, — решительно сказал он, снова набирая номер. — И на этот раз никаких оправданий.
Анна слышала каждое слово их разговора. Впервые за всё время Игорь говорил с матерью жёстко и требовательно. Никаких «мам, ну пожалуйста». Только факты и последствия.
— Ты вернёшь эти деньги, — его голос звучал как сталь. — Все девяносто тысяч. И это не обсуждается.
В трубке послышалось возмущённое щебетание. Игорь прервал его:
— Нет, мама. На этот раз всё иначе. Ты обманула Анну. Обманула меня. Использовала нас обоих.
Прошел месяц. Августовское солнце заливало кухню ярким светом. Анна нарезала свежие фрукты для смузи. Воздух наполнял аромат свежезаваренного кофе.
— Доброе утро, — Игорь появился в дверях, потягиваясь. — Выспалась?
— Вполне, — Анна улыбнулась, протягивая ему чашку. — Утром звонили из банка. Твоя мама внесла последнюю часть суммы.
Игорь кивнул, делая глоток.
— Она изменилась, знаешь, — задумчиво произнёс он. — С тех пор как мы поставили ультиматум.
Анна продолжила выкладывать фрукты в блендер. Да, Людмила Петровна действительно изменилась.
Возвращала деньги частями, но регулярно. Больше не донимала ежедневными звонками с жалобами и просьбами. Даже принесла извинения — неловкие, с трудом подобранные, но искренние.
— Всё вспоминаю тот вечер, — тихо сказал Игорь, садясь за стол. — Когда мы узнали про её манипуляции. Знаешь, я никогда раньше не разговаривал с ней так решительно.
Анна включила блендер, наполняя кухню гудением. Тот разговор она помнила в каждой детали.
— Ты защитил нас, — сказала она, выключая прибор. — Защитил нашу семью.
Игорь взял её за руку.
— Следовало сделать это гораздо раньше. Годами я закрывал глаза на её методы. Позволял ей управлять мной, тобой, нами.
Анна разлила смузи по стаканам и села напротив мужа. В квартире было спокойно и комфортно. На стене появилась новая фотография — они вдвоём на фоне горного озера.
Вместо запланированного дорогого отпуска они выбрали недорогой отпуск в горах. И эти три дня оказались ценнее всех фешенебельных курортов.
— Мама хочет встретиться сегодня, — сказал Игорь, глядя Анне в глаза. — Принести последнюю часть лично. И поговорить с тобой.
Анна замерла. Они не виделись со свекровью с того самого дня. Общались только по телефону, да и то редко.
— Я не уверена, что готова, — призналась она.
Игорь кивнул с пониманием.
— Я не настаиваю. Но, кажется, она действительно осознала свою ошибку. Это не оправдание, просто… может, стоит дать ей шанс?
Анна подошла к окну. На улице стоял яркий солнечный день. Прохожие спешили по своим делам. Жизнь продолжалась своим чередом.
— Знаешь, что оказалось самым болезненным? — спросила она, не оборачиваясь. — Не потеря денег. А то, что она использовала моё доверие. Моё искреннее желание помочь.
Она великолепно просчитала мои слабые места — знала, что я скорее отдам последнее, чем пройду мимо чужой беды. Даже если эта беда — искусная имитация.
Игорь подошёл сзади, обнял, устроив подбородок в ямке между её шеей и плечом. От него пахло домом.
— Так что решаешь? — спросил он, не разжимая объятий.
— Встречусь, — Анна развернулась к нему, не выходя из кольца рук. — Но с двумя условиями: ты сидишь рядом, и никаких иллюзий, что после одного «прости» все становится как прежде.
***
Вечерний звонок в дверь заставил Анну вздрогнуть. Она поймала своё отражение в зеркале прихожей — бледность, закушенная губа, и пальцы, предательски крутящие обручальное кольцо по кругу, словно заклинание.
Сердце колотилось где-то под горлом.
На пороге стояла незнакомая женщина — лишь отдалённо напоминавшая привычную Людмилу Петровну.
Ни следа крикливого макияжа, простая блузка и брюки вместо любимых «нарядных» костюмов. В одной руке — плотный конверт, в другой — пакет, из которого выглядывало что-то в подарочной упаковке.
— Здравствуй, Анечка, — голос свекрови звучал непривычно неуверенно.
— Проходите, — Анна отступила, пропуская её в квартиру.
Они расположились в гостиной. Людмила Петровна протянула конверт Игорю.
— Здесь оставшаяся сумма, — сказала она. — Всё пересчитано до копейки.
Затем она повернулась к Анне.
— А это тебе, — она протянула пакет. — Это не попытка откупиться, просто… небольшой знак того, что я осознаю свою вину.
Анна с осторожностью заглянула внутрь. Там лежала изящная керамическая шкатулка ручной работы.
— Ты как-то упоминала, что ценишь такие вещи, — пояснила свекровь. — Я долго искала что-то особенное.
Анна молча поставила шкатулку на стол. Слова не приходили.
— Анечка, — Людмила Петровна подалась вперёд. — Я понимаю, что поступила непростительно. Воспользовалась твоей добротой. Предала твоё доверие. Мне нет оправдания.
— Почему? — только и спросила Анна. — Зачем вам понадобилось так поступать?
Свекровь опустила голову.
— Я привыкла получать желаемое, — тихо сказала она. — От мужа, от сына, от окружающих. Мне казалось, это своего рода право. Игорь… — она взглянула на сына, — ты всегда уступал. Всегда шёл навстречу. Я привыкла к этому.
— А я? — спросила Анна.
— А ты была такой… отзывчивой. Искренней. Я рассчитывала, что ты тоже… просто смиришься.
В комнате воцарилась напряжённая пауза.
— Мама, — голос Игоря звучал твёрдо, — мы можем начать заново. Но существуют границы, которые больше нельзя пересекать. Никогда.
Людмила Петровна кивнула.
— Я понимаю. И принимаю это как данность.
Когда свекровь ушла, Анна долго рассматривала шкатулку. Внутри обнаружилось отделение для украшений и записка: «Прости меня. Я учусь быть лучше».
— О чём задумалась? — спросил Игорь, присаживаясь рядом.
Анна закрыла шкатулку.
— О том, как неожиданно всё сложилось. Порой требуется настоящий кризис, чтобы что-то изменилось к лучшему.
Она взглянула на их новую фотографию в горах. На ней они стояли, крепко держась за руки, улыбаясь друг другу, а не камере. Настоящие, без фальши.
— Знаешь, — сказала Анна, повернувшись к мужу, — я в каком-то смысле благодарна этому испытанию. Оно сделало нас сильнее.
Игорь обнял её. За окном догорал закат, окрашивая комнату в тёплые оранжевые тона. Впереди был вечер, ночь и новый день.
И в этот рассветный час они были уже другими — с новообретённой решимостью в глазах и осознанием того, что настоящая близость возможна только там, где есть крепкие стены.
— Странно говорить это, но… благодаря матери я наконец стал мужчиной, — Игорь коснулся губами её виска. — Ты меня вытолкнула за черту, за которой я перестал быть мальчиком, послушно забирающимся обратно в детство по первому зову.
Анна молча прильнула к нему. В этом объятии было больше искренности, чем во всех словах, произнесённых за вечер.
Сейчас читают:
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет очень приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами был Джесси Джеймс.
