— Вот она, — из последних сил указала Лариса на Татьяну. — Ворвалась в квартиру, ударила меня в живот, а я беременна. И у меня всё записано на камеру.
Тут же она потеряла сознание — силы закончились.
— Вы задержаны, — спокойно сказала женщина-полицейский, подходя к ошарашенной Татьяне. — Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.
Её напарник тем временем вызывал скорую.
— Это недоразумение! — кричала Татьяна. — Она всё врёт! Сама всё устроила! Это провокация!
— Пройдёмте в машину, — женщина-полицейский взяла блондинку под локоть.
— Не надо, не хочу! — визжала та.
— Да иди ты уже! — рявкнул её напарник и подтолкнул растрёпанную фурию к выходу.
Татьяну увели под крики до самого лифта.
Через несколько минут приехала скорая. Беременность не пострадала, но врачи настояли на госпитализации — хотя бы на сутки, для подстраховки. Соседка тётя Валя помогла собрать вещи.
В больнице Лариса впервые за долгое время почувствовала себя не жертвой, а женщиной, которая взяла судьбу в свои руки.
Через два дня позвонили из полиции: возбуждено уголовное дело по факту нападения на беременную. Татьяна, как оказалось, уже была судима условно за хулиганство, а теперь ей грозил реальный срок.
Следователь, несколько удивлённый холодностью Ларисы, попросил прийти для дачи подробных показаний.
В коридоре отделения её поджидал Матвей.
— Я всё понимаю, Лара, — начал он покаянно. — Мне действительно очень жаль. Я не знал, что она… Думал, просто поговорит с тобой, а оно вон как обернулось.
— Понимаю, тебе её жаль, — перебила Лариса, даже не подходя ближе. — Ты выбрал женщину, которая ударила мать твоего будущего ребёнка. Идиот. И ушёл, зная, что она может прийти. У тебя было полчаса, и ты ничего не сделал. Считай, что сам меня ударил.
— Но это же не так! — Матвей опустил взгляд. — Ты знаешь, что я не хотел, чтобы так вышло.
— Хотел ты или не хотел — неважно. Ты взрослый человек, и за поступки нужно отвечать.
— Лариса, я могу помочь финансово, только не сажай Таньку. Я же не отказываюсь от ребёнка, буду деньги давать…
— Ты от ребёнка отказался тогда, когда вышел за дверь, — сказала Лариса. — Мне твои деньги не нужны. Подаю на алименты официально, и всё будет по закону — как ты любишь. И запомни: нас больше не существует с того момента, когда ты предпочёл любовницу беременной жене.
Он смотрел ей в спину, пока она уходила по коридору. Шла медленно, с достоинством, и больше не с опущенной головой. Эта женщина — та самая, которую он считал слабой и покорной, — оказалась куда сильнее, чем ему хотелось бы.
Зло было наказано. И Лариса знала — поступила правильно.
