— Какая же ты недалёкая! — рассмеялся Роман, а Соня тихонько опустилась на скамейку.
— Ты как вообще подумать могла, что я обрадуюсь? А главное — чему? Что какая-то идиотка с выменем коровы и мозгом курицы решила мне родить?
— Ром… Ром, что ты такое говоришь? Мы же мечтали…
— Заткнись, ты ненормальная! Это ТЫ мечтала! Тьфу, больная!
Роман уже собрался уходить, но вдруг развернулся к ней:
— Если только попытаешься перейти мне дорогу — тебе конец!
Соня смотрела ему вслед… Прав. Во всём прав. Курица и есть. Как могла поверить такому, как он? Ему же нужно было только одно…
А что теперь? Теперь — ничего. С учёбы её вот-вот попрут, потому что как с Ромкой встречаться начала, так сразу одни прогулы пошли. Из общаги выселят. Дома, в соседнем маленьком городке, никто её не ждёт — мать и отчим давно спились, сами чуть ли не под забором живут. Вернуться к ним — это значит стать такой же. А она не хотела… Лучше уж вообще не жить.
Сколько Соня так сидела — сама не знала. Подняла голову: небо чёрное-чёрное, вообще ни одной звёздочки, ни луны. Наверное, дождь будет.
Соня улыбнулась. Дождь… она любила. Особенно когда он начинался после сильной жары — растения как будто распрямлялись и жизни радовались.
Девушка встала и легко зашагала в сторону главного моста города. Он был идеальным для того, чтобы исполнить задуманное.
Дорога заняла почти полчаса. Дождик уже вовсю моросил, а Соня шла и улыбалась. Скоро… совсем скоро ей не будет так больно. Не нужно будет думать ни о чём. Наступит просто спокойствие.
Мост был пустынен — одна машина проехала, и ещё две. А днём тут такой поток, что просто так дорогу не перебежишь.
Соня спокойно пересекла проезжую часть и поднялась наверх. Стояла, смотрела вниз… С такой высоты вода, которая быстро неслась внизу, была ещё чернее, чем небо.
Соня смотрела, смотрела… Что-то горячее потекло по щекам. А дождь должен быть холодным.
Она перекинула одну ногу через перила, закрыла глаза и подумала: «Может, помолиться? Хотя нет, она же всё равно не умеет».
— Может, поможете напоследок?
Она дёрнулась, нога соскользнула, и Соня свалилась на тротуар. Обернулась — неподалёку кто-то лежал, а рядом стояла девочка.
— Понимаете, дедушка устал, замёрз, ему совсем плохо. А он хороший — он мне поесть дал.
Соня подошла к ним. Девочка, судя по всему, была уличной — ну, то есть бродяжкой. А дедушка… наверное, его можно было назвать и бомжом, и просто дедушкой. Они же в таком возрасте не особо модную одежду носят, а тут он ещё и упал.
— Что тут у тебя с дедушкой?
Девочка отчаянно затрясла головой:
— Нет, просто видела, как он из магазина выходил. У него два пирожка было — один мне дал, а другой сам съел. А потом сел на лавочку, всё грустил… А потом сказал, что ему нужно срочно идти, и пошёл. Ну, я следом — видела, что ему плохо.
