Так девушка рассуждала. В ее голове ни разы не схпыхнула хотя бы маленькое озарение, чувство благодарности к людям, которые ее вырастили. Люда никогда не думала, где же будут жить дядя и тетя, если лишатся жилья. Альперина с удовольствием избавилась бы и от бабки, но надеялась, что 76 летняя пенсионерка и сама скоро покинет этот мир.
Люда Альперина была абсолютной копией своего отца — Юрия Яковлевича Альперина, который ушел от ее матери, когда девочка была маленькой и ни раз не вспомнил о единственной дочери. Впрочем, может быть у него родились еще дети. Это Люду не интересовало.
Она была обижена на отца, ненавидела его, презирала. Девушка считала, что он поступил подло, оставив дочь на произвол судьбы. Впрочем, такие чувство она испытывала только по отношению ко своему отцу. То, как она сама поступает по отношению к родным людям, подлостью Людмила не считала.
Но в один из дней, об опрометчивом решении бабушки узнали все домашние. В то утро Людмила вернулась домой не одна. Валентина хотела серьезно поговорить с племянницей. Девушки не было дома три дня. Бабушке дважды вызывали скорую.
Когда племянница Федора зашла в дом, Валя раскрыла рот от удивления. Люда пришла не одна. Рядом с ней стоял какой-то молодой человек. Одет он был в спортивный костюм и кроссовки. За спиной рюкзак.
— Познакомьтесь, родственники. Это Радик. Мой будущий муж. Он будет жить с нами. Вернее, это вы, родственнички, будете жить с нами, пока мне это не надоест, — сказала Люда и громко засмеялась. Девушка была не трезва. Молодой человек — тоже.
Внучка молча потащила незнакомца в свою комнату, а Валентина позвала мужа, который был чем-то занят на балконе:
— Федя, Люда притащила какого-то маргинала, выставь его за дверь, а я сейчас полицию вызову.
Через несколько секунд Федор зашел в кухню, где находились жена и мать. Туда же зашла и Людмила. Девица с насмешкой посмотрела на тетю Валю:
— Вызывай!Интересно посмотреть. как бедные родственники будут жаловаться полицейским, что хозяйка этой квартиры привела в свой дом жениха, — девица снова засмеялась.
— Что ты несешь, дура? — закричал дядя, — когда это кончится? Когда — я тебя спрашиваю. Людка, дождешься ты у меня.
— Когда это кончится? Да хоть прямо сейчас. Выметайтесь из моей квартиры и дело с концом. Избавлю вас от своего присутствия, а вы меня — от своего! Надоели! Пошли вон из моего дома, — Люда топала ногами и била кулаком по столу. У племянницы Федора начиналась истерика.
— То есть, как это — из твоего? — растерялась Вера и посмотрела на свекровь. Александра Аркадьевна стояла, зажав ладонью рот, глаза бабушки были закрыты.
— Бабушка подарила мне эту квартиру еще год назад. Уже целый год вы живете здесь по моей милости!
— Это неправда! Такого не может быть! Мама, скажи ей, — растерянно промолвил Федор и повернулся к матери. Когда он увидел выражение лица своей матери, то все понял. Поняла все и Валентина.
Людмила взяла в кухне бокалы и ушла в свою комнату, продолжая смеяться над дядей и тетей.
— Как же Вы могли так поступить с нами? — спросила невестка у Александры Даниловны, — Вы, которая умоляли меня продать мой дом, машину, чтобы спасти Татьяну. Вы же знали, что теперь у меня ничего нет. У моей семьи ничего нет. Вы… Вы знаете кто Вы такая.,,. — Вера не находила слов.
Александра Аркадьевна попыталась сгладить ситуацию:
— Федя, Валечка, но Людочка же никого не прогоняет? Вы можете жить столько, сколько угодно. И Вы, и Вера. Вы год здесь жили и Людочка слова никому не сказала. А сегодня… все это нервы. Она успокоится и все будет, как прежде, — бабушка растерянно улыбнулась.
Невестка Александры Аркадьевны, которая всю жизнь была тихой и скромной женщиной, вдруг взорвалась. Валентина закричала на всю кухню:
— Нет, это Вы можете жить здесь сколько угодно! До тех пор, пока она не выкинет Вас на улицу или в дом престарелых, а мы здесь жить не будем ни дня. Федор, я и Вера собираем вещи, ты иди в гараж за машиной. Мы уезжаем отсюда.
Александра Аркадьевна и Федор потеряли дар речи. Никто не ожидал такого от молчаливой, рассудительной Веры.
— Чего смотришь, Федор, собирайся!
Спустя несколько часов семья Скорыгиных ехали в сторону дач, которые располагались в двадцати минутах езды от города. Товарищ Федора разрешил пожить на своей даче, туда и отправились.
— Ну и как я теперь буду добираться до университета, родители? — спросила Вера.
— Маршрутки ходят. Пораньше подниматься утром будешь. Ничего страшного. сказала мать, — я когда в школе училась, каждое утро в 4 утра вставала. У нас коровы, бычок, хозяйство. Всех накормить, напоить, — вспомнила Валентина.
— Мама, только не говори, что мы в деревне жить будем и коров купим, — испугалась дочь.
— Валя, и правда, надо было как-то сгладить ситуацию? Откуда только в тебе столько решимости появилось? Всю жизнь тихоней была, а мне все решать приходилось. Надо было, Валь, раньше тебе бразды правления в руки отдать, — засмеялся муж.
— Надо было, — улыбнулась супруга, —— надо было нам уже давно задуматься о покупке своего жилья. Хотя бы и в кредит.
— Кто ж знал, что мать на старости лет такое учудит? — возмутился Федор.
— Да при чем здесь твоя мать? Мы сами виноваты. Всю жизнь твоих родственников обхаживали, а о своей дочери и не подумали. Как бы сейчас хорошо было, если бы дом у нас тот был, а теперь что? На старости лет бомжами остались.
