Но когда они объявили о переезде, Лидия Павловна восприняла это как предательство. Она не кричала, не устраивала сцен — просто замолчала. На неделю. А потом начала говорить с Игорем так, будто Ани в комнате не было. “Ты уверен, сынок, что тебе это надо? Ты же знаешь, как тяжело нам без тебя будет”. Аня чувствовала, как её вытесняют, но молчала, надеясь, что время всё расставит по местам.
— Я не понимаю, что я такого сделала, — сказала Аня, глядя на свекровь. Голос её дрожал, но она старалась держаться. — Мы просто хотим жить своей жизнью.
— Своей жизнью? — Лидия Павловна фыркнула, её руки всё ещё упирались в бока. — А кто, по-твоему, заботился о моём сыне все эти годы? Кто его растил, кормил, учил? А теперь ты уводишь его, будто мы для него ничего не значим!
Гости переглядывались. Тётя Игоря, пухлая женщина с добрыми глазами, попыталась вмешаться:
— Лида, ну что ты, они же молодые, им своё гнездо вить надо.
— Своё гнездо? — свекровь повернулась к ней, её голос стал ещё резче. — Они и тут жили, как у Христа за пазухой! А теперь что? Бросить нас, стариков, на произвол судьбы?
Аня почувствовала, как внутри всё сжалось. Она ненавидела, когда её выставляли виноватой, но ещё больше ненавидела, что Игорь молчал. Она бросила на него взгляд, надеясь на поддержку, но он лишь ковырял вилкой в тарелке.
— Лидия Павловна, — Аня сделала глубокий вдох, — никто вас не бросает. Мы будем навещать, помогать, как и раньше. Просто нам с Игорем нужен свой дом.
— А здесь тебе чем не дом? ! — свекровь всплеснула руками. — Места не хватало? Или мы тебя чем-то обидели?
Аня хотела ответить, но тут вмешался свёкор, молчаливый Виктор Иванович, который до этого сидел в углу и наблюдал за происходящим.
— Лида, хватит, — сказал он тихо, но твёрдо. — Люди смотрят. Давай после поговорим.
Лидия Павловна замолчала, но её взгляд, полный обиды, всё ещё был прикован к Ане. Она развернулась и вышла из комнаты, оставив за собой тяжёлую тишину.
После ужина гости разошлись быстро, будто боялись задержаться в эпицентре семейной бури. Аня убирала посуду, стараясь не встречаться глазами с Игорем. Ей хотелось спросить, почему он не вступился за неё, но она знала, что это только приведёт к новому спору. Игорь, как всегда, избегал конфликтов, предпочитая отмалчиваться.
— Я поговорю с мамой, — наконец сказал он, когда они остались на кухне вдвоём. — Она просто… переживает.
— Это так называется? — Аня поставила тарелку в мойку чуть резче, чем хотела. — Она меня перед всеми унизила. А ты просто сидел.
Игорь вздохнул, потирая виски.
— А что я должен был сделать? Она же моя мать.
— А я твоя жена, — Аня повернулась к нему, её голос стал тише, но в нём чувствовалась боль. — Ты обещал, что мы будем вместе в трудные минуты. Вместе, Игорь.
Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на вину. Но вместо ответа он просто кивнул и вышел из кухни.
