Дома ее ждал Антон — сидел за компьютером, играл в какую-то игру.
— Привет, — бросил он, не оторвавшись от экрана. — Мама звонила. Приглашает на ужин.
— Антон, — устало сказала Наташа, — может, ты поможешь? Убрать надо, еду приготовить…
— Не сейчас, видишь — занят. Да и это же женские дела, — отмахнулся он.
Наташа стиснула зубы. Вечером она позвонила маме.
— Мам, я больше не могу, — всхлипнула она в трубку. — Антон дома целыми днями сидит, а я как ломовая лошадь. И свекровь эта… Она мне прямо сказала: «Кто тебя еще научит, как в семье жить? Нина Ивановна — чудесная женщина, но семью сохранить не смогла».
— Что? — возмутилась Нина Ивановна. — Чудесная? Ну хоть на этом спасибо! Подсластила пилюлю. Мы для них бедная родня. Я — неудачница, ты — дочь неудачницы!
— Мам, а может, она права? — тихо спросила Наташа. — Может, я правда не умею в семье жить?
— Наташа! — строго сказала мать. — Ты одна из лучших студенток в институте. Работаешь, учишься, дом ведешь. А он что? Ничего делать не умеет и не считает нужным. Его так воспитали — это и плохо. Жалко мне тебя, доченька. Не по руке тебе эта шапка…
Месяцы шли своим чередом. Конфликт между семьями нарастал, как снежный ком. Анна Михайловна не упускала случая отпустить колкость в адрес Наташи и ее матери. Нина Ивановна отвечала тем же. Молодые страдали посередине.
— Она говорит, что я не умею борщ варить! — плакала Наташа матери. — Что я неряха и лентяйка!
— А ты ей скажи, что тридцать лет сидела на шее у мужа! — кипятилась Нина Ивановна. — Легко быть хозяйкой, когда весь день дома сидишь!
И так бы все продолжалось до бесконечности, если бы не случилось то, что перевернуло жизнь всех.
Однажды в дверь к Нине Ивановне постучали. К ее удивлению, на пороге стояла Анна Михайловна — растерянная, с заплаканными глазами.
— Проходите. Чай будете? — растерянно предложила Нина Ивановна.
— Буду, — тихо ответила гостья.
Анна Михайловна зашла, села на диван и заплакала.
— Что случилось? — испугалась Нина Ивановна. — С детьми что-то?
— Нет… от меня Виталий Евгеньевич ушел, — сквозь слезы произнесла Анна Михайловна. — Мне не с кем поговорить. С подругами не могу — у них все благополучно, не поймут.
Нина Ивановна с облегчением вздохнула — с детьми все в порядке. Ей так и подмывало спросить язвительно: «А как же умение жить в семье?» — но она сдержалась. Не тот момент, чтобы счеты сводить.
— Чай не надо, — вдруг сказала Нина Ивановна. — Есть у меня бутылочка коньяка. Выпьем по рюмочке, поговорим.
— Коньяк вреден для здоровья, — машинально начала Анна Михайловна и махнула рукой. — Наливай. И можно на «ты»?
