Нина Ивановна медленно помешивала чай в стакане, слушая очередные жалобы подруги Светланы. За окном моросил октябрьский дождик, и на душе было так же серо и тоскливо.
— Да что ты говоришь! — всплеснула руками Светлана. — И что же теперь делать будешь?
— Не знаю, Светочка, — вздохнула Нина Ивановна. — Замуж моя Наташенька выходит. За Антона этого… Барчука избалованного.
— Ну что ты так сразу! Может, парень и неплохой?
— Парень-то, может, и неплохой, — Нина Ивановна поставила стакан на блюдце со звоном. — Да вот семейство… Особенно свекровь будущая, Анна Михайловна. Интеллигентная дама, образованная, а на нас смотрит как на… как на второй сорт какой-то.
Нина Ивановна встала, прошлась по маленькой кухне. Воспоминания нахлынули болезненной волной.
— Я же говорила Наташе: «Доченька, сто раз подумай! Тяжело тебе с ним будет, поверь материнскому сердцу. И семейство его… Не наш круг, понимаешь?» Не послушала. Любовь, видишь ли!
— А что конкретно не так? — осторожно поинтересовалась Светлана.
— Да все не так! — Нина Ивановна снова села, облокотилась на стол. — Раньше мы с Наташей вдвоем жили. На мою учительскую зарплату хватало. Скромно, но хватало. А теперь что? Антон этот считает, что молодым отдельно жить надо. Правильно, в принципе, только денег-то на съем квартиры у него нет! Работать не хочет — зачем, когда родители содержат? А Наташе моей приходится дворником устраиваться!
— Дворником? — ахнула Светлана.
— Дворником! Представляешь? — голос Нины Ивановны дрогнул. — Встает в половине пятого утра, бежит двор убирать. Потом в институт — она ведь еще учится, дипломную пишет. Потом опять двор убирать. Домой приползает — убрать надо, еду приготовить. А от Антона помощи не дождешься! Его мамаша приучила, что это все женские обязанности.
Светлана сочувственно покачала головой.
— И знаешь что самое обидное? — продолжала Нина Ивановна, и в голосе ее прозвучали слезы. — Эта Анна Михайловна, домохозяйка всю жизнь, варила борщи да сына по кружкам водила, смотрит на меня как на неудачницу! Дочь неудачницы, говорит. А я-то что? Тридцать лет в школе работаю, меня дети любят, уважают. Но для них это ничего не значит. Вот была бы я депутатом или директором школы — тогда да! А так — никто и звать никак.
— Да нет, правда так! — махнула рукой Нина Ивановна. — Можно подумать, она родовая дворянка какая! Обычная домохозяйка, только муж может безбедную жизнь обеспечить. Вот и вырос у них барчук избалованный.
