– Пап, мне нужна твоя помощь… – Максим протиснулся в кабинет и почти шёпотом произнёс эти слова.
Владимир Петрович оторвался от экрана, снял очки, посмотрел внимательно на сына. Максим застыл в дверях, вцепившись в косяк – будто в любую секунду может сорваться и убежать. Лицо серьёзное, взгляд напряжённый. Вот так обычно человек выглядит, когда внутри всё вскипает, и он решается сказать что-то по-настоящему важное.— Проходи, садись, — отложил документы. — Что случилось?
Максим медленно прошёл к креслу, сел на самый край. Руки сжимал и разжимал, смотрел в пол.
— Я получил предложение о работе.
— Это же хорошо! — Владимир Петрович улыбнулся. — Где? В какой компании?
— В Германии. В крупной IT-корпорации. Зарплата в евро, карьерные перспективы, всё серьёзно.
Улыбка у отца медленно соскользнула с лица. Он откинулся в кресле, внимательно смотря на сына – вслушивался в интонацию, стараясь понять: что же кроется за этими словами? Что именно хочет сказать ему Максим? — Понятно. А что тебя смущает?
— Мама, — выдохнул Максим. — Её состояние. Врачи говорят, что прогноз неопределённый. Может, год, может, два… А может, и больше. Но точно не знают.
Владимир Петрович почувствовал, как сжимается что-то в груди. Наталья болеет уже полгода — рак, четвёртая стадия. Пока держится, но все понимают: время идёт.
— Когда нужно дать ответ?
— До понедельника. Если соглашусь — через месяц уже должен быть там.
— А что говорит мама?
— Она… она настаивает, чтобы я ехал, — голос Максима дрожал. — Говорит, что я не должен из-за неё упускать шанс. Что она будет переживать, если я откажусь.
Владимир Петрович встал, подошёл к окну. За стеклом — серый октябрьский день, жёлтые листья кружат на ветру. Как похоже на то, что творится в душе.
— А ты сам как чувствуешь?
— Разрываюсь, — честно признался Максим. — С одной стороны, это моя мечта. Я же программист, для меня работа в такой компании — как для музыканта контракт с известным лейблом. С другой стороны… как я могу сейчас уехать? Оставить маму? Тебя?
