Дима всегда был старшим. Когда их мама умерла, ему было 17. Лёше — 12, Ире — всего 7. Отец ушёл из семьи, когда Ира была ещё совсем малышкой. Дима, как мог, поддерживал младших: устраивался на подработки, покупал им одежду, ходил на школьные собрания.
Светлана знала эту историю, но не понимала, почему он так и не научился говорить «нет». — Они привыкли, что ты всё для них делаешь. А теперь вот! У тебя семья, Дима! — в её голосе звучала смесь обиды и страха.
— Семья? — огрызнулся он. — Ира и Лёша — тоже моя семья.
На следующий день конфликт, как это обычно бывает, не утих, а разгорелся ещё сильнее. Светлана утром, словно ничего не произошло, готовила завтрак, но её молчание было оглушительным.
— Свет, ну не начинай снова… — осторожно произнёс Дима, садясь за стол.
— Я? Начинать? — она бросила на него острый взгляд. — Ты же обещал мне, что наша семья будет на первом месте. А теперь я даже не знаю, о какой семье ты заботишься больше.
Он вздохнул, стараясь сохранить спокойствие:
— Это ненадолго. Лёша и Ира взрослые, они найдут выход. Я просто дам им время.
Светлана поставила тарелку с омлетом перед ним.
— Дима, «временное» у твоей семьи превращается в «навсегда». Помнишь, как ты в прошлый раз дал Лёше денег, чтобы он закрыл долг за машину? Он обещал вернуть. Сколько ты ждал?
— Полгода… — пробормотал он.
— А потом? — продолжала она, не давая ему отступить.
— Он сказал, что ему нужны ещё. — Дима потёр лоб.
— Вот именно. Он не просит, Дима. Он требует. И Ира ничем не лучше. Ты же понимаешь, что если они войдут сюда, то так просто не уйдут.
Дима замолчал. Слова жены больно били в точку, но отказать Лёше и Ире он всё равно не мог.
Позже днём он отправился на встречу с братом. Лёша уже ждал его в кафе, небрежно переминая стакан с кофе в руках.
— Ну что, брат, поговорил с женой? — начал он сразу.
— Поговорил, — вздохнул Дима. — Света против.
— Против? — удивлённо переспросил Лёша, откинувшись на спинку стула. — Она что, из тех, кто думает, что мужику нельзя помогать своей семье?
— Не начинай, Лёш, — предупредил Дима.
— Слушай, ну ты же старший. Ты всегда нас поддерживал. И что теперь? Всё из-за её капризов?
Эти слова больно резанули Диму.
— Она не капризничает, просто у нас свои правила. У нас дети, у нас… — начал было он, но Лёша перебил его:
— Дим, ты говоришь, как будто я тебе чужой.
Позже вечером Дима встретился с Ирой. Она тоже выглядела не слишком довольной.
— То есть Света сказала «нет», и ты ей подыгрываешь? — её голос был горьким.
— Ира, я не подыгрываю. Просто это её дом тоже. У нас всё общее, и мы принимаем решения вместе.
— Вместе? — иронично усмехнулась она. — Нет, Дима. Вы принимаете решения так, как выгодно ей. А мы с Лёшей остались за бортом.
Дима почувствовал, как злость поднимается где-то глубоко внутри.
— Вы даже не пытаетесь меня понять! Я между двух огней.
— Знаешь, Дима, ты всегда говорил, что семья для тебя важнее всего. А сейчас ты выбираешь её, а не нас.
Дома разговор с женой продолжился.
— Ну что? Они довольны? — с сарказмом спросила Светлана, когда он вошёл в квартиру.
— Конечно, нет, — мрачно ответил он, снимая куртку. — Но они и не понимают, что я не могу просто взять и выгнать их потом, если они застрянут здесь.
— Вот именно, Дима, — тихо произнесла Светлана. — А теперь задумайся, сколько времени ты потратишь на то, чтобы их снова подтолкнуть к самостоятельной жизни.
Его плечи опустились.
— Свет, я просто не могу их бросить.
Она подошла ближе, взяла его за руку.
— И я этого не прошу. Но помогать — не значит жертвовать нашим комфортом.
