А снег всё падал и падал, укрывая землю белым покрывалом, словно пытаясь спрятать всю боль и грязь этого мира под своей чистотой.
Прошла неделя. Марина жила у мамы, игнорируя звонки и сообщения от мужа. Ей нужно было время, чтобы разобраться в себе, в своих чувствах, понять, как жить дальше.
Мама, конечно, сразу поняла, что что-то случилось, но не лезла с расспросами, за что Марина была ей благодарна.
Она просто была рядом — готовила любимые блюда дочери, укрывала пледом, когда та засыпала на диване, гладила по голове, словно маленькую.
И постепенно боль начала утихать. На смену отчаянию пришла усталая апатия.
«Как он мог? После стольких лет вместе! Неужели наша любовь, наша семья для него ничего не значат?» — с этими мыслями Марина металась по квартире, как тигрица в клетке. То порывалась позвонить Сергею и высказать всё, что у неё на душе. То хотела собрать его вещи и выбросить их с балкона. А иногда представляла, как разыскивает эту Катю и… Нет, об этом лучше не думать.
Но временами такая тоска накатывала, что хотелось выть. Забыть обо всём, простить и вернуться домой. Ведь они столько лет вместе! Может, стоит дать второй шанс?
«Но смогу ли я теперь ему доверять? Не буду ли видеть в каждой задержке на работе, в каждом звонке новую измену?» — мучила её мысль.
Подруги, узнав о случившемся, наперебой давали советы:
— Брось его! Все мужики такие, ему нельзя верить!
— Прости и забудь. Мало ли что бывает, главное — сохранить семью.
— Отомсти! Найди любовника и сделай ему так же больно!
Марина слушала их вполуха. Она знала — решение должна принять сама. Ведь жить с этим дальше ей. Наконец, спустя две недели, она решилась на разговор.
— Сергей, нам нужно поговорить, — сказала она в трубку.
— Да, конечно, — в его голосе слышалось облегчение. — Где и когда?
— Приезжай домой. Я буду через час.
Войдя в квартиру, Марина поморщилась. Везде царил беспорядок. На Сергея это было не похоже — обычно он педантично поддерживал чистоту.
«Переживает,» — мелькнула мысль. И тут же она одёрнула себя: «Не жалей его! Он сам виноват!»
Сергей выбежал из кухни, услышав звук открывающейся двери. Он был осунувшимся, небритым, с кругами под глазами.
— Марина! — Он рванулся к ней. — Любимая, я так скучал! Прости меня, умоляю!
Марина выставила руку, останавливая его порыв:
— Подожди. Давай просто поговорим.
Они сели на кухне. Марина — прямая, собранная. Сергей — ссутулившийся, постаревший за эти дни.
— Я слушаю, — сказала она. — Объясни мне: почему? Чего тебе не хватало?
— Марина, я… сам не знаю, как это получилось. Мы с Катей работаем в одном отделе, просто коллеги, ничего больше. А потом была эта командировка… Мы оба оказались там. Выпили немного, разговорились. И… в общем, это просто случилось.
— И ты решил продолжить? — В голосе Марины звенел металл.
— Нет! То есть… Я не хотел. Правда. Но Катя… Она…
Сергей запнулся, подбирая слова:
— Она начала преследовать меня. Звонить, писать, угрожать, что расскажет тебе. Я испугался и… поддался шантажу.
Марина горько усмехнулась:
