По пятницам Прутковы ужинали всей семьей: глава семьи — 45-летний Михаил Иванович, его супруга — 40-летняя Валентина Николаевна и пятнадцатилетний сын Володя. Собираться в конце рабочей недели вечером в большой гостиной — это был закон этого дома. Еще с тех времен, когда был жив Владислав Александрович Каминский — прежний хозяин дома.
К столу Валентина Николаевна подала фаршированную щуку, маринованные огурчики, крабовый салат и запеченый картофель. Ужинали молча. Володя поглядывал на часы. Парень спешил быстрее соблюсти традиции семьи и отправиться в свою комнату, чтобы снова весь вечер играть в компьютерные игры с друзьями.
Валентина Николаевна думала о том, как спланировать завтрашний день, чтобы все успеть, а Михаил Иванович тщательно пережевывал пищу и поглядывал то на сына, то на жену. Хозяину дома, тоже, было о чем подумать и мысли эти были безрадостными. Вчера состоялся очень неприятный разговор с Анной Семеновной Холодовой — мамой Мириночки, с которой Михаил уже почти год имеет тайную связь.
Прутков как раз был у своей любовницы, когда с работы вернулась ее мать. Увидев женщину, влюбленные отпрянули друг от друга и сели по разные стороны стола. К сожалению, приходилось встречаться у Марины дома, потому что больше негде, а снимать номер в гостинице по три раза в неделю — дорого.
Михаил временно не работал, не просить же денег на любовницу у жены? 65-летняя Анна Семеновна поставила сумки возле двери и вздохнула:
— Да, ладно вам. Как будто я не знаю, что вы встречаетесь, – отмахнулась женщина.
— Да, но все же, Анна Семеновна, неудобно как-то, – растерялся Михаил Иванович.
— Ты мне лучше скажи, Миша, сколько вы еще вот так тереться будете по углам? – прищурилась мать Марины.
— Что Вы имеете в виду? — смутившись спросил гость.
— А то и имею! Пора сообщить Валентине, что у тебя есть женщина и намерения твои самые серьезные, — рассердилась мать, — всему-то вас, мужиков, учить нужно.
— Мама, может быть ты не будешь вмешиваться в наши отношения, — возмутилась дочь.
— Если я не буду вмешиваться, ты так и останешься девкой. Будешь до пенсии жить с мамой в двухкомнатной хрущевке. Я не хочу до конца дней своих жить в проходной комнате, пора тебе дочь устроить свою жизнь основательно и съехать отсюда, — Анна Семеновна поставила руки в боки и кивнула на любовника Марины.
— Да, но у меня жена и сын, я с самого начала сказал об этом Мариночке и она поняла меня, — Михаил поправил очки и застегнул верхние пуговицы рубашки.
— Жена — не стена, подвинется, – ухмыльнулась Холодова, — а насчет сына ты не спеши. Еще неизвестно, твой ли это сын.
— То есть, как это? Конечно, мой. Чей же еще? — растерялся еще больше мужчина, взял декоративную подушку с дивана и вытер ею испарину на лбу.
— Откуда тебе это известно? Потому что так Валентина сказала? Твой Володька совершенно на тебя не похож — ни грамма. По статистике множество мужчин, воспитывают чужих детей, даже не подозревая об этом. Что если Валентина родила сына от другого, пока ты учился и жил в общежитии. Ведь вечером она могла встречаться с кем угодно.
— Мама, прекрати, как ты можешь? — рассердилась дочь, пытаясь защитить своего любовника.
— Я то прекращу, — прищурилась Анна Семеновна, но тебе, доченька, уже тридцать пять. Сейчас ты бы еще успела родить ребенка. Мужу, конечно, а не любовнику. Ну, смотрите сами, — вздохнула мать, — если вы решили, чтобы Маришка осталась бездетной, а Михаил продолжал воспитывать чужих детей, то дело ваше.
Анна Семеновна ушла в свою комнату, а любовники переглянулась:
— Мишенька, мама, конечно, кое в чем права. Мне 35 лет и с годами не молодею. Ребеночка я планирую родить, но поскольку мы с тобой встречаемся, я не могу себе это позволить, – опустила глаза невеста женатого мужчины.
— Почему же не можешь? — вздохнул Михаил Иванович, который вспомнил своего сына Володю и пытался отыскать хоть какое-то сходство с ним.
— Потому, что я не хочу чтобы мой ребенок рос сиротой, у тебя семья, а мы с малышом будем всегда на втором плане. Наверное, нам вообще лучше расстаться, — заплакала Марина.
— Нет, милая, нет. Даже думать об этом не смей, Доверься мне, я все решу, – уверенно сказал Михаил.
Вообще-то, он понятия не имел как решить эту проблему. В семье Прутковых всегда и все решала жена. И не потому, что Михаил Иванович был глупым и неспособным решать вопросы, а потому что ему было лень. Прутков давным давно все скинул на супругу, а сам вообще не напрягался.
Марина успокоилась и вечер прошел замечательно. Только некоторое время спустя женщина начала спрашивать у любовника решает ли он “проблему”. Михаил сделал многозначительное лицо, сообщил что все идет своим чередом, дело движется и Марина снова успокоилась.
Так происходило пока наконец-то не вмешалась Анна Семеновна. Когда Прутков в очередной раз приехал к любовнице, ее мать его и на порог не пустила. Женщина открыла входную дверь и с порога заявила:
— Пошел вон отсюда, – равнодушно произнесла женщина и собралась закрыть дверь.
— Позвольте, Анна Семеновна, Вы шутите? Что означают эти ваши слова? – опешил мужчина.
— То и означают, что прекрати сюда таскаться. А то, ишь ты, удобно устроился: девке голову вскружил и вешает ей лапшу на уши, а дома его жена ждет — это тоже удобно. Пошел вон.
— Погодите, я пришел сообщить, что вопрос решен. Я решил развестись с женой и жениться на Марине. Прошу у Вас ее руку и сердце, то есть, предлагаю свои, — поправил очки Прутков.
Анна Семеновна моментально изменилась в лице и отошла от двери:
— Добро пожаловать, зять дорогой. Прошу ко мне в апартаменты, обсудим брачный контракт.
