— Миш, я люблю тебя. Но я больше не могу терпеть унижения от твоей матери. Она нас за людей не считает. Только Боря с Леной для неё — настоящие дети.
— Что ты хочешь от меня? — глухо спросил он.
— Чтобы ты выбрал. Или мы живём отдельно, своей семьёй. Или… Или я уйду. Здесь, в этой квартире. Одна.
— Ты мне ультиматум ставишь?
— Называй как хочешь. Но я больше не буду жить под каблуком у твоей матери. Не буду терпеть, как она меня «бездетной» называет. Как с Леной надо мной смеётся.
Миша молчал долго. Потом поднял голову:
— А если мама обидится? Перестанет общаться?
— Миш, тебе тридцать пять лет. Может, пора перестать бояться, что мамочка обидится?
Он вздрогнул как от удара. Встал, прошёлся по комнате. Остановился у окна.
— Знаешь, что сказала мама, когда я уходил? Что ты меня околдовала. Что нормальная жена никогда бы не пошла против свекрови.
— А нормальная свекровь не стала бы отбирать обещанное, — парировала Алеся.
— Ладно. Давай попробуем. Жить отдельно.
— Правда? — Алеся не поверила своим ушам.
— Да. Мне тоже надоело. Что мама вечно лезет в нашу жизнь. Что Борю в пример ставит. Что Ленка ехидничает.
Алеся бросилась к мужу, обняла. Он прижал её к себе:
— Только… Давай ремонт сделаем? А то тут всё бабушкой пахнет.
— Конечно! — рассмеялась Алеся сквозь слёзы. — Всё переделаем. Это же наш дом теперь.
В дверь снова постучали. Осторожно, почти робко.
— Кто там? — крикнул Миша.
— Это я, сынок. Открой.
Миша посмотрел на жену. Алеся кивнула. Он открыл дверь. Светлана Сергеевна стояла на пороге — уже без Лены, одна. Глаза красные, видно — плакала.
— Миша, сынок, ну нельзя же так. Ты мать родную бросаешь?
— Мам, я никого не бросаю, — устало ответил Миша. — Просто мы будем жить отдельно. Как все нормальные семьи.
— Это она тебя научила! — свекровь ткнула пальцем в Алесю. — Настроила против матери!
— Мам, хватит. Квартира по закону Алесина. И мы будем в ней жить.
— А как же Лена с Борей? Им же негде…
— У них трёхкомнатная квартира, мам. Места хватает.
— А мне ты два года обещала, — вмешалась Алеся. — Светлана Сергеевна, давайте так. Мы не будем ворошить прошлое. Просто каждый останется при своём.
— Ах ты… — свекровь осеклась под взглядом сына. — Миша, ну неужели ты позволишь ей так со мной разговаривать?
— Мам, иди домой, — Миша мягко, но настойчиво стал выталкивать мать за дверь. — Остынь. Потом поговорим.
— Сынок! Миша! Ты пожалеешь! Она тебе ещё покажет своё истинное лицо!
Дверь закрылась. Миша привалился к ней спиной, выдохнул:
— Фух. Первый раз в жизни маме перечил.
— И как ощущения? — улыбнулась Алеся.
— Странные. Но… хорошие. Будто гора с плеч.
Они обнялись посреди прихожей. Алеся знала — будет ещё много скандалов, слёз, попыток свекрови вернуть всё назад. Но главное сделано — Миша выбрал её, свою семью.
А квартира… Что ж, спасибо бабушке Зое. Она оказалась мудрее их всех.
