Галина села на табуретку и заплакала. Господи… столько лет во вранье. Да как же она… почему же…
— Почему я ничего не заметила?
— Я пойду, наверное. Вещи соберу.
— Она знает. Она знакома с Лидой. И со своим братом тоже.
— У тебя там ещё и… господи!
— Да перестань ты причитать, Бога ради! – поморщился Алексей. – Велика беда, узнала, что у мужика другая. Беда у Лиды. Она умирает. У сына нашего беда, в шесть лет останется без матери. А у тебя…
— А у меня мир рухнул! – закричала Галя.
Он ушёл. Собрал какие-то пожитки и уехал на машине. А Галина осталась одна, не зная даже, с кем поговорить. Не с Ленкой же, с предательницей! Родная дочь, как она могла!
С утра Галина решила, с кем она поговорит. С ней. С разлучницей. Вряд ли Лёшка будет сидеть рядом с больной. Работа, сын. Она обувалась в коридоре и думала: разве так бывает, чтобы настолько круто менялась жизнь в один момент? Ах, да. Не в один же. Восемь лет…
Пару раз звонила дочь. Галя трубку не брала. Лена написала сообщение: «Мам, ты как? Перезвони». Гале хотелось написать: «У отца своего спроси, как я!», но она сдержалась. Во-первых, была очень обижена на дочь. А во-вторых, просто не хотела ничего отвечать. Как она? Она очень плохо. Больно ей. Но делиться этим с дочерью, которая знала про любовницу отца… ну уж нет! Чтобы Ленка потом рассказала Лёшке, как матери плохо. Фигушки!
Её пропустили, даже удивительно. Вот времена пошли, кого попало в больницу пускают. Сказала, что сестра, и милости просим. Лидия Сторожева лежала в отдельной палате. Галину чуть не вывернуло от мысли, на какие деньги любовница её мужа тут лежит. Она решительно потянула на себя дверь и вошла.
Хрупкая женщина на больничной постели слегка изменилась в лице, увидев Галину. Стало быть, знает, кто она такая. Неудивительно. Это жёны вечно всё узнают последними. У Лидии был ужасный вид. Худая, щёки ввалились. Вокруг глаз тёмные круги. Однако, она быстро взяла себя в руки, и спокойно посмотрела на Галю. Молча посмотрела. И Галя молчала. Когда она шла сюда, думала, что знает, что сказать. А тут… растерялась. Даже укол жалости какой-то почувствовала. Судя по внешнему виду Лидии, она и правда одной ногой в могиле.
— Что с вами? Чем вы болеете? – неожиданно для себя спросила Галя.
— Да тем же, чем и все. Рак. – вздохнула Лида. – Вы не бить меня, надеюсь, пришли? А то я ведь сейчас и сдачи дать не смогу.
Ясно. Она с юмором. И, наверняка, ничего с Лёшки не требовала. Естественно, не требовала, раз восемь лет в любовницах просидела. А ей, Галине, как он сказал, вечно всё не нравилось. Ну… есть у Гали эта черта. Склонность к критиканству. Трудно угодить на неё. И что теперь? Любовниц заводить? Детей внебрачных рожать? Вон, довёл бабу. От счастья раком не заболевают!
— Почему он просто к вам не ушёл?
Пожалуй, это единственный вопрос, который имел хоть какое-то значение. Всё остальное уже поздно. И неважно.
Лидия попыталась улыбнуться. Получилось кривовато и жалко. А ведь когда-то, судя по всему, была красоткой. Черты и сейчас угадываются. Галя даже напряглась, ожидая ответ.
— Вам стоит это спросить у своего мужа. Не у меня.
— А вы что, не просили его? Не хотели за него замуж?
