Владимир Козлов, слесарь с двадцатилетним стажем, шагал по территории завода, осторожно обходя лужи между бетонными плитами. Утро было прохладным — в воздухе ощущался сырой запах после ночного дождя. Листва на тополях редела: то ли поздняя весна, то ли начало осени, когда на дворе уже светло, но плащ снимать ещё рано. Владимир привычно поздоровался с вахтёршей — она кивнула в ответ, не отрываясь от газеты. В цеху гудели вентиляторы, по полу катились металлические стружки.
Рабочий день шёл своим чередом: короткое собрание у мастера, обсуждение новой инструкции по технике безопасности. Коллеги переговаривались вполголоса — кто-то ворчал о новых требованиях, кто-то шутил, что теперь и чай пить опасно. Владимир слушал молча, машинально потирая руки: суставы побаливали с утра. Мастер напомнил про обязательные курсы по промышленной безопасности и предупредил: без аттестации никого к оборудованию не допустят.
Владимир понимал — без этой бумаги не обойтись. Но чем ближе становился день учёбы, тем сильнее давила тревога. Он смотрел на молодых парней: те спорили о футболе и легко разбирались в новых инструкциях. Ему казалось: язык стал чужим, всё усложнили нарочно. Но выбирать не приходилось — семья держалась на его зарплате.
Дома жена поставила чайник и спросила без лишних слов:
Он кивнул и пожал плечами. Было неловко признаться: боится не самой работы, а учёбы. В голове крутились обрывки инструкций и разговоры о тех, кто не сдал экзамен.
На курсах в кабинете витал запах сырости. Класс напоминал советскую школу: доска, пластмассовые стулья, преподаватель в строгом пиджаке. За окнами блестели дорожки после утренней росы. Молодые сидели ближе к доске — смеялись над анекдотами преподавателя, быстро записывали термины.
Владимир устроился у стены; рядом оказался парень из соседнего цеха, лет двадцати двух. Тот листал телефон под партой и шептал что-то товарищу через проход. На первой лекции Владимир пытался записывать всё подряд, но вскоре понял: формулировки непривычные, многое не укладывается в голове так легко, как раньше.
После занятий мужчины собирались у раздевалки, обсуждали материал на ходу. Кто-то уверенно говорил о пересдачах, кто-то переживал:
— Да там половина вопросов — на удачу!
Владимир молчал. Он вспомнил свой первый рабочий день много лет назад: тогда тоже всё казалось запутанным, но теперь тревога была другой — на кону стояла стабильность.
Тестировали всех сразу после короткой итоговой лекции. Перед Владимиром лежал лист с заданиями: вопросы про аварийные ситуации, инструктаж, ответственность за нарушения. Он читал пункт за пунктом, но слова ускользали — будто впервые их видит.
Пальцы дрожали, ручка выскользнула и покатилась под парту. Парень рядом что-то шепнул напарнику про «старую школу» — Владимир сделал вид, что не слышит. В голове было пусто; даже простые вещи вспоминались с трудом.
Сдал он лист одним из последних. Пока преподаватель проверял работы, в классе повисло напряжение: кто-то переглядывался, кто-то шутил про «второй круг».
