Вечером, когда июльское солнце начинало клониться к закату, Анна шла по двору, где трава уже утратила сочную весеннюю зелень и стала жесткой, выгоревшей. За кустами смородины слышались голоса детей — племянники играли в догонялки, громко смеялись и иногда оглядывались на неё, словно искали одобрения взрослого.
Анна задержалась у старого клёна: с его ветвей сыпались липкие семена. В доме её ждала Лена — двоюродная сестра, с которой они росли вместе, делили тайны, а теперь встречались не так часто, как хотелось бы.
Анна всегда чувствовала особую привязанность к Лене — не такую, как к родной сестре, но наполненную теплом и давней привычкой доверять друг другу почти всё. Почти — потому что вот уже две недели Анна носила в себе тяжёлую новость: случайно увидела мужа Лены в торговом центре с другой женщиной. Это была не просто мимолётная встреча — они держались за руки, шутили, вели себя так, будто в мире никого больше не существует.
Сначала Анна пыталась убедить себя, что ошиблась. Может быть, это коллега или дальняя родственница? Но сомнения быстро рассеялись — слишком много было между ними близости. С тех пор каждый разговор с Леной стал для неё испытанием на выдержку. Она ловила себя на том, что всматривается в сестру: не замечает ли та перемен? Не стало ли больше усталости в голосе? Не избегает ли муж Лены семейных ужинов?
Сегодняшний визит был запланирован давно. Лена пригласила её на дачу — просто поболтать, поесть малинового варенья с чаем и вспомнить лето их детства. Дети носились по участку; муж Лены возился возле сарая, изредка поглядывая в сторону дома.
Анна помогала резать фрукты для компота, стараясь не смотреть на Лену слишком пристально. По кухне разносился аромат свежей мяты и лимона. Они смеялись над глупыми шутками детей — всё выглядело спокойно на поверхности. Но внутри Анна чувствовала себя предательницей: она удерживала правду из страха разрушить семейный уют сестры.
В какой-то момент Лена обернулась и спросила:
— Ты какая-то задумчивая сегодня… Что случилось?
Анна замялась, подбирая слова.
— Всё нормально… Наверное, устала немного. Работа навалилась.
Лена обняла её за плечи — привычно и просто.
— Я ведь тебя знаю. Если что-то не так — скажи.
Ближе к вечеру муж Лены уехал по делам. После того как дети ушли на улицу, в доме воцарилась редкая тишина. Анна хотела заговорить о главном — мысленно брала разгон раз пять-десять, но каждый раз останавливалась: а если Лена не простит ей этого? А если обвинит во вмешательстве? Или решит закрыть глаза на очевидное ради семьи?
