Я сидела как громом поражённая, пока Артём оформлял перевод. Он был в хорошем настроении, даже подшучивал с кассиром. Расплачивался моими деньгами за дочь, которая звонила ему раз в месяц и то только когда что-то нужно было.
Когда он ушёл, я подошла к своему окошку на ватных ногах.
— Вы в порядке? — спросила операционистка. — Вы очень бледная.
— Нормально, — соврала я. — Просто устала.
Домой я добиралась как в тумане. В голове крутилось одно: он взял мои деньги и отдал чужому человеку. Без спроса, без объяснений. Соврал про окна, чтобы выманить деньги на дочь.
Вечером он вернулся с работы радостный.
— Римочка, как дела? Окна когда будем заказывать?
Я стояла у плиты, помешивала суп и молчала.
— Что случилось? — подошёл он ближе.
— Ничего, — сказала я, не оборачиваясь. — Просто думаю, а нужны ли нам новые окна. Может, старые ещё послужат.
— Как это не нужны? Мы же договорились!
Я обернулась и посмотрела ему в глаза.
— Артём, а деньги на окна где?
Он растерялся на секунду, потом быстро ответил:
Долгая пауза. Он отвёл взгляд.
— Римма, я могу объяснить…
Вечером я сидела на кухне и складывала Артёмовы вещи в коробку. Футболки, которые стирала пять лет. Носки, которые штопала. Бритву, которую покупала на свои деньги. Каждая вещь была пропитана ложью.
Ключи в замке повернулись ровно в половине десятого. Как всегда. Артём вошёл, снял куртку, прошёл на кухню.
— Что это? — спросил он, увидев коробку.
Я молча продолжала складывать его рубашки.
— Римма, что происходит?
— Твои вещи, — ответила я спокойно. — Собираю.
Я подняла глаза. Странно, но впервые за много лет я чувствовала себя абсолютно спокойной. Никакого гнева, никаких слёз. Просто пустота там, где раньше была боль.
— Деньги на Настю перевёл?
— Видела в банке. Сорок тысяч. Те самые, что я дала на окна.
Артём сел на стул, провёл рукой по волосам.
— Римма, я могу объяснить. У Насти проблемы в институте, нужно было срочно доплатить за семестр. Я не мог отказать дочери.
— Конечно, не мог, — кивнула я. — Только почему за твою дочь должна платить я?
— Ты же знаешь, у меня сейчас трудности с работой…
— Трудности? — я достала из ящика чек. — Объектив за семьдесят тысяч — это тоже из-за трудностей?
— А поездка в Сочи с Машенькой? Тоже для дочери?
Лицо его стало серым.
— Римма, это всё не то, что ты думаешь…
— А что я думаю, Артём?
— Ты думаешь, что я тебя обманываю.
Долгая пауза. Он смотрел в пол.
— Я не хотел тебя расстраивать, — сказал он наконец. — Просто не знал, как объяснить…
