Валентина сидела в кресле, спицы мерно постукивали друг о друга. На экране телевизора мелькали знакомые лица из старого фильма, но она не слышала слов. В квартире стояла та особенная тишина, которая появилась месяц назад — не пустая, а напряженная, словно перед грозой.
Чайник на кухне уже третий раз закипал и остывал. Она забывала заварить чай, хотя автоматически вставала, наливала воду, ставила на плиту. Потом возвращалась к вязанию, и цикл повторялся.
— Валя, я задерживаюсь, — голос Олега в трубке звучал ровно, даже бодро. — Вызов сложный, может до утра затянуться.
Она молча кивнула, хотя он не видел.
— Не жди меня, ложись спать.
Короткие гудки. Валентина опустила телефон на колени и посмотрела на экран. Двадцать два ноября, четверг, десять вечера. В его голосе не было привычной усталости. Обычно после долгих вызовов Олег говорил медленно, с придыханием, жаловался на спину или на то, что старушки не слушаются. А сегодня — будто собирался на праздник.
Спицы остановились. Валентина подняла недовязанный шарф к свету — ровные петли, правильный узор. Сорок лет она вязала точно так же: аккуратно, методично, доводя до конца. Сорок лет работала судмедэкспертом: методично, аккуратно, доводя каждое дело до истины.
На кухне снова засвистел чайник.
Она встала, выключила газ и посмотрела в окно. Во дворе горели фонари, редкие прохожие торопились домой. Где-то сейчас Олег склонялся над чьей-то болью, держал за руку, успокаивал. Участковый врач — благородная профессия. Она всегда этим гордилась.
Только почему тогда внутри росло ощущение, что что-то идет не так? Словно в привычной картине появилась едва заметная трещина, которую видишь только под определенным углом.
Валентина вернулась в кресло, взяла спицы. Телефон завибрировал — сообщение. «Все нормально, не волнуйся». От Олега. Она перечитала дважды и вдруг поняла, что за весь день они не обменялись ни словом. Утром он ушел рано, она еще спала. Вечером — звонок и теперь это сообщение.
Раньше он рассказывал о пациентах, жаловался на коллег, спрашивал, что она готовит на ужин. Теперь — короткие фразы, как сводки.
Спицы снова замерли в руках. Валентина посмотрела на часы — половина одиннадцатого. В телевизоре кто-то признавался в любви, и она поймала себя на мысли: когда Олег в последний раз говорил ей что-то ласковое?
Утром Валентина проснулась одна. Подушка рядом была холодной — значит, Олег так и не приходил. Она встала, заварила кофе и села за письменный стол в маленьком кабинете. Здесь хранились ее дипломы, медицинские справочники, папки с личными документами.
Достала из ящика новый блокнот в клетку — такие использовала для рабочих записей. Открыла на первой странице и аккуратно вывела: «Олег. Наблюдения». Дата — 23 ноября, пятница.
Подумала и добавила колонки: «Время», «События», «Детали».
Первая запись: «22.11, четверг. Звонок в 22:00. Голос бодрый, не уставший. Сказал о вызове до утра, но домой не пришел».
Она перечитала написанное и нахмурилась. Выглядело глупо, как дневник подростка. Но что-то внутри подсказывало продолжать.
Валентина взяла телефон, нашла вчерашний разговор с Олегом. Звонок длился тридцать семь секунд. Коротко даже для него. Записала это тоже.
В девять утра пришло сообщение: «Доброе утро, солнышко. Еду домой». Она проверила время отправки — 8:58. Слово «солнышко» он не использовал месяца три. А может, и больше.
Когда Олег вернулся, она сидела на кухне с чашкой кофе и газетой. Выглядел свежим, выспавшимся.
— Как дела? — поцеловал в щеку мимоходом.
— Нормально. Трудная ночь была?
