— Ей шестьдесят лет, у неё своя квартира, деньги от продажи дачи и пенсия. А у меня — беременность, скоро декрет и муж, который считает нормальным воровать у собственной семьи!
— А как это назвать? Ты взял наши общие деньги без моего согласия и отдал их другому человеку. Это воровство, Андрей!
Он смотрел на неё с такой злостью, что Марина невольно отступила на шаг.
— Знаешь что? Мама была права. Ты действительно эгоистичная, расчётливая особа. Тебе важнее деньги, чем семья!
— Семья? — Марина покачала головой. — Какая семья, Андрей? Семья — это когда муж и жена вместе принимают решения. Когда они поддерживают друг друга. Когда интересы жены и ребёнка важнее, чем прихоти мамы. А у нас… У нас нет семьи. Есть ты, твоя мама и я — третья лишняя.
Она пошла в спальню. Андрей двинулся за ней.
— Что? Ты с ума сошла? Ты беременна! Куда ты пойдёшь?
Марина достала из шкафа чемодан и начала складывать в него одежду.
— К родителям. Они хоть и живут в другом городе, но всегда рады мне. И уж точно не будут обворовывать собственную дочь и внука.
— Марина, прекрати! Нельзя же так! Давай поговорим спокойно!
— О чём говорить? — она обернулась к нему. — О том, как ты в очередной раз пообещаешь, что это был последний раз? Что больше не будешь отдавать наши деньги маме? Мы это уже проходили, Андрей. Четыре раза. И каждый раз ты нарушал обещание.
— Но ты же не можешь просто уйти! Ты моя жена! У нас будет ребёнок!
— Будет, — кивнула Марина. — И я сделаю всё, чтобы он рос в нормальной атмосфере, а не в доме, где папа ворует деньги у семьи ради бабушки.
В дверях появилась запыхавшаяся Лидия Петровна. Видимо, она решила лично разобраться в ситуации и примчалась к ним.
— Что здесь происходит? — властно спросила она, окидывая взглядом чемодан в руках невестки.
— Я ухожу, Лидия Петровна, — спокойно ответила Марина. — Поздравляю, вы победили. Андрей весь ваш.
— Как это уходишь? — свекровь нахмурилась. — А как же Андрюша? Как же ребёнок?
— Андрюша остаётся с вами. Вы же важнее для него, чем жена и ребёнок. А ребёнка я рожу и воспитаю сама. Без вашего токсичного влияния.
— Да как ты смеешь! — взвилась Лидия Петровна. — Это мой внук! Я имею право…
— Вы не имеете никаких прав, — отрезала Марина. — Вы не его мать. И после того, как вы с сыном обокрали его ещё до рождения, я не позволю вам приближаться к нему.
— Обокрали? Да я вообще денег не просила!
— Но взяли же, когда Андрей предложил. Зная, что у нас скоро родится ребёнок. Зная, что нам нужны эти деньги. Вы взяли их без зазрения совести.
Лидия Петровна покраснела.
— Ну и что? Сын сам предложил! Я думала, у вас всё хорошо с деньгами!
— У вас миллион от продажи дачи, а вы думали, что у беременной женщины и вашего сына с его скромной зарплатой всё хорошо с деньгами? — Марина покачала головой. — Вы думали только о себе, Лидия Петровна. Как всегда.
Она застегнула чемодан и направилась к выходу. Андрей попытался преградить ей путь.
— Марина, пожалуйста! Не уходи! Я всё исправлю!
— Как? Попросишь у мамы деньги обратно?
Он бросил быстрый взгляд на мать. Та поджала губы и отвернулась. Ответ был очевиден.
— Вот видишь, — грустно улыбнулась Марина. — Ты даже попросить не можешь. Потому что для тебя мама — это святое, а жена… Жена — это так, приложение.
