— Вот твои документы на квартиру, забирай и уходи из моего дома! — голос Людмилы Петровны дрожал от едва сдерживаемой ярости, когда она швырнула папку с документами прямо в лицо невестке.
Листы разлетелись по полу прихожей, как осенние листья на ветру. Ксения стояла, прижимая к груди годовалую дочку, и не могла поверить в происходящее. Ещё вчера они жили одной семьёй, а сегодня свекровь выставляла её за дверь вместе с внучкой.
Всё началось три дня назад с невинного, казалось бы, разговора за завтраком. Ксения готовила кашу для Машеньки, когда свекровь вошла на кухню с видом человека, собирающегося объявить что-то важное.
— Ксюша, нам нужно поговорить, — начала Людмила Петровна, усаживаясь за стол. — Понимаешь, я тут подумала… Квартира, которую мы с покойным мужем купили для Андрюши, она ведь на моё имя записана. И я решила, что так будет правильнее — переписать её на себя окончательно. Мало ли что в жизни бывает.
Ксения замерла с кастрюлькой в руках. Квартира, о которой говорила свекровь, была их с Андреем семейным гнездом. Они въехали туда сразу после свадьбы четыре года назад. Да, формально она была оформлена на Людмилу Петровну, но все понимали — это жильё для молодой семьи.
— Но зачем? — осторожно спросила Ксения, усаживая Машеньку в стульчик для кормления. — Мы же и так живём дружно, никаких проблем нет.
Свекровь поджала губы — этот жест Ксения знала слишком хорошо. Он означал, что Людмила Петровна уже всё решила, и переубедить её будет невозможно.
— Видишь ли, дорогая, я уже немолода. Нужно привести все дела в порядок. К нотариусу я уже записалась на пятницу. Поедем вместе — нужны будут подписи от вас с Андреем, что вы не претендуете.
— Подождите, — Ксения почувствовала, как внутри поднимается тревога. — А как же мы? Где мы будем жить?
— Как где? — удивилась свекровь. — Здесь и будете! Я же не выгоняю вас. Просто документы будут в порядке. А жить будете как жили.
Но Ксения слишком хорошо знала свою свекровь. За четыре года совместной жизни она научилась читать между строк. Людмила Петровна никогда ничего не делала просто так. Каждый её шаг был продуман и взвешен.
Вечером, когда Андрей вернулся с работы, Ксения попыталась поговорить с ним. Они сидели в спальне, Машенька уже спала в своей кроватке.
— Андрюш, твоя мама хочет переоформить квартиру полностью на себя. Говорит, к нотариусу в пятницу поедем.
Андрей, не отрываясь от телефона, пожал плечами:
— Ну и что? Квартира и так её. Какая разница?
— Разница в том, что мы живём здесь! Это наш дом! — Ксения старалась говорить тихо, чтобы не разбудить дочку. — А что если она потом решит нас выселить?
— Ксюнь, ну что ты выдумываешь? — Андрей наконец отложил телефон и посмотрел на жену. — Это моя мама! Она никогда такого не сделает. Ты её просто не знаешь как я.
«Вот именно, что знаю», — подумала Ксения, но вслух ничего не сказала. Она видела, как свекровь манипулировала сыном все эти годы. Как умело давила на чувство вины, напоминая о том, что растила его одна после смерти мужа. Как ловко обходила острые углы, всегда выставляя себя заботливой матерью.
— Андрей, послушай меня, — Ксения взяла мужа за руку. — Давай хотя бы попросим её оформить дарственную на тебя. Или договор пожизненного проживания. Что-то, что защитит нас и Машеньку.
— Господи, Ксюня, ну что ты как параноик! — Андрей выдернул руку. — Мама всю жизнь для меня старалась, квартиру эту они с отцом покупали, чтобы у меня жильё было. И теперь ты предлагаешь мне к родной матери с какими-то договорами лезть? Она обидится!
— А на меня ей наплевать, да? — горько усмехнулась Ксения. — На то, что я твоя жена, мать твоего ребёнка…
— Не передёргивай! — повысил голос Андрей. — Мама тебя любит, Машку обожает. Просто ты вечно ищешь подвох там, где его нет. Может, хватит уже видеть во всех врагов?
Ксения замолчала. Она знала — продолжать бесполезно. Андрей, как всегда, встанет на сторону матери. Так было всегда: когда свекровь критиковала её готовку, когда давала непрошеные советы по воспитанию Машеньки, когда вмешивалась в их семейные дела. Андрей неизменно находил оправдания материнскому поведению.
На следующий день Людмила Петровна вела себя как ни в чём не бывало. Утром приготовила любимые сырники Андрея, нянчилась с Машенькой, пока Ксения принимала душ. Но невестка чувствовала — это затишье перед бурей. — Ксюшенька, — ласково обратилась свекровь после обеда, — я тут подумала… Может, тебе стоит устроиться на работу? Машеньке уже годик, в садик скоро можно отдавать.
— Мы с Андреем договорились, что я буду дома до трёх лет, — спокойно ответила Ксения.
— Ну, планы имеют свойство меняться, — загадочно улыбнулась Людмила Петровна. — Жизнь сейчас дорогая, лишние деньги не помешают. Да и вообще, женщина должна быть независимой, ты не находишь?
Ксения промолчала, но внутренний голос кричал: «Она что-то задумала!»
Пятница наступила слишком быстро. С утра Людмила Петровна суетилась больше обычного. Надела свой лучший костюм, тот самый — синий с брошью, который доставала только по особым случаям.
— Андрюша, сынок, ты не забыл? Сегодня к нотариусу едем, — напомнила она за завтраком.
— Мам, я не смогу, — виновато развёл руками Андрей. — У нас аврал на работе, никак не отпроситься.
— Как так? — нахмурилась Людмила Петровна. — Я же записана на два часа!
— Прости, мам. Давай перенесём?
— Нет уж! — решительно отрезала свекровь. — Я две недели ждала эту запись. Ксения со мной поедет, подпишет от вашего имени. Вы же семья, какая разница.
