— Пойму что? Что ты за моей спиной решаешь такие вопросы? Что мнение твоей матери для тебя важнее, чем доверие жены?
Звонок повторился, более настойчиво.
— Алла, давай обсудим это позже, — взмолился Олег. — Нотариус ждёт.
— Пусть ждёт, — отрезала она. — Или лучше пусть уходит. Я ничего подписывать не буду.
— Никаких «но»! Ты предал меня, Олег. Сговорился с матерью за моей спиной.
— Я не сговаривался! Я просто хотел всех примирить!
— Примирить? — Алла горько рассмеялась. — Уступив её манипуляциям? Показав, что она может влиять на наши решения?
Звонок прозвучал в третий раз, потом в дверь постучали.
— Олег Владимирович, вы дома? — донёсся мужской голос. — Это Карпов, нотариус. Мы же договаривались.
Олег растерянно посмотрел на жену.
— Что мне ему сказать?
— Правду, — Алла направилась в спальню. — Что твоя жена не дура и не собирается плясать под дудку твоей мамочки.
Она захлопнула дверь, оставив Олега одного в коридоре.
Через десять минут Олег постучал в спальню.
— Это твоя квартира, как сказала твоя мать, — донёсся сухой ответ. — Входи, если хочешь.
Олег вошёл, сел на край кровати. Алла лежала, отвернувшись к стене.
— Я отправил нотариуса. Сказал, что мы перенесём встречу.
— Алла, прости меня. Я действительно облажался.
— Ты не облажался, — она села, посмотрела на мужа покрасневшими глазами. — Ты показал, что я для тебя никто. Что мнение матери важнее моих чувств.
— Так, Олег. Именно так. Ты даже не посоветовался со мной! Просто решил и вызвал нотариуса!
— Я думал, ты не будешь против. Дача всё равно наша, общая.
— Дело не в даче! — Алла встала, начала ходить по комнате. — Дело в доверии! В уважении! Ты не уважаешь меня!
— Нет! Если бы уважал, то обсудил бы со мной такое решение. Если бы уважал, то защитил от нападок матери. Если бы уважал, то не позволил ей врываться в наш дом и оскорблять меня!
Олег молчал, понимая, что жена права.
— Знаешь, что самое обидное? — Алла остановилась напротив него. — То, что она оказалась права. Я действительно чужая в этой семье. Временное явление, как она сказала.
— А что мне говорить? Что я счастлива? Что мне нравится жить в постоянном напряжении, ожидая очередной атаки от твоей матери?
Телефон Олега зазвонил. Он глянул на экран и поморщился.
— Не бери трубку, — попросила Алла.
— Она будет названивать…
— И пусть! Олег, сейчас решается наша судьба. Неужели звонок матери важнее?
Олег сбросил вызов, выключил телефон.
— Нет, — покачала головой Алла. — Ты сделал это нехотя, потому что я попросила. А должен был сделать сам, потому что сейчас важнее наш разговор.
Она села в кресло у окна, обхватила колени руками.
— Олег, я устала. Устала бороться за наш брак в одиночку. Устала доказывать твоей матери, что я не мошенница. Устала оправдываться за то, что люблю тебя.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — тихо спросил Олег.
— Выбрал, — просто ответила Алла. — Либо ты муж, который защищает свою семью. Либо ты маменькин сынок, который всю жизнь будет прогибаться под её манипуляции.
— Это констатация факта. Я больше не могу так жить.
В дверь снова позвонили. Потом ещё. И ещё. Настойчиво, требовательно.
— Она не уйдёт, — вздохнул Олег.
— Тогда иди и скажи ей всё, что думаешь, — предложила Алла. — Или я уйду. Соберу вещи и уеду к родителям.
Олег встал, расправил плечи и пошёл к двери. Алла слышала, как щёлкнул замок, потом донёсся возмущённый голос свекрови:
— Наконец-то! Я полчаса звоню! Где эта нотариус? Я хочу присутствовать при переоформлении!
— Мама, нотариус ушёл. Переоформления не будет.
— Как это не будет? Олег, ты обещал!
— Я передумал. Дача остаётся на Алле.
— Что?! Она тебе мозги запудрила?!
— Нет, мама. Я сам принял решение. И ещё кое-что. Я прошу тебя больше не приходить без приглашения.
— Олег, ты не в себе!
— Я как раз в себе. Впервые за долгое время. Мама, я люблю тебя, но ты должна принять мой выбор. Алла — моя жена, и она останется ею. А если ты не можешь это принять, то…
— То что? — голос Зинаиды Павловны дрожал от гнева.
— То мы будем общаться реже. Намного реже.
— Ты… ты отказываешься от матери ради этой…
