— Я не отказываюсь от тебя, мам. Я просто ставлю границы. Либо ты уважаешь мой выбор и мою жену, либо мы сводим общение к минимуму.
Последовала долгая пауза. Потом Зинаида Павловна заговорила совсем другим тоном — тихим, жалобным:
— Олежек, сыночек, что она с тобой сделала? Ты же раньше никогда так со мной не разговаривал…
— Она сделала меня счастливым, мам. И взрослым. Способным принимать собственные решения.
— Но я же желаю тебе добра! Я просто волнуюсь!
— Я знаю. Но твоя забота стала токсичной. Ты душишь меня и разрушаешь мой брак.
— Да, мам. Своими обвинениями, подозрениями, манипуляциями. Это должно прекратиться.
— Или что? Ты меня из жизни вычеркнешь?
— Или я буду защищать свою семью. Любыми способами.
Алла тихо подошла к двери, выглянула в коридор. Свекровь стояла на пороге, постаревшая, растерянная.
— Зинаида Павловна, — мягко сказала Алла. — Мы не враги. Мы обе любим Олега и хотим, чтобы он был счастлив.
— Вы хотите его денег! — но в голосе свекрови уже не было прежней убеждённости.
— Я зарабатываю достаточно, чтобы обеспечить себя. А Олега я люблю за то, какой он человек. Добрый, умный, заботливый.
— Олег сам предложил переоформить её на меня из-за налогов. Если хотите, мы оформим её на нас обоих. Но это будет наше общее решение, а не результат ваших требований.
Зинаида Павловна молчала, переваривая услышанное.
— Мам, — Олег взял её за руку. — Давай начнём сначала. Без обвинений и претензий. Ты можешь приходить в гости, когда мы приглашаем. Можешь звонить и интересоваться нашими делами. Но без критики и попыток влезть в нашу жизнь.
— А если я не смогу? — тихо спросила свекровь.
— Сможешь, — уверенно сказал Олег. — Ты сильная женщина. Просто направь свою энергию в другое русло. Может, найдёшь хобби? Или поедешь в путешествие, о котором мечтала?
— Я… я подумаю, — Зинаида Павловна отступила на шаг. — Мне нужно время.
— Конечно, — кивнула Алла. — Мы никуда не торопимся.
Свекровь развернулась и медленно пошла к лифту. У дверей она обернулась:
— Алла… Может, вы и правда любите моего сына.
— Люблю, — твёрдо ответила невестка. — Больше жизни.
Зинаида Павловна кивнула и скрылась в лифте.
Олег закрыл дверь, прислонился к ней спиной.
— Кажется, получилось.
— Это только начало, — Алла обняла мужа. — Впереди долгий путь.
— Но мы пройдём его вместе?
— Вместе, — улыбнулась она. — Только больше никаких тайных сговоров с нотариусами.
— Обещаю, — Олег поцеловал жену. — Все решения только вместе.
Через три месяца Зинаида Павловна позвонила и спросила, можно ли прийти на ужин в воскресенье. Спросила вежливо, даже робко. Алла согласилась и приготовила любимый пирог свекрови.
Вечер прошёл на удивление мирно. Зинаида Павловна рассказывала о курсах итальянского языка, на которые записалась, показывала фотографии из поездки в Санкт-Петербург. Ни разу не критиковала, не делала колких замечаний.
Уходя, она остановилась в дверях:
— Алла, пирог был восхитительный. Спасибо.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулась невестка.
— И… прости меня. За всё.
— Уже простила, — Алла легко обняла свекровь. — Мы же семья.
Зинаида Павловна кивнула, в её глазах блеснули слёзы.
— Да, семья. Настоящая семья.
Когда за ней закрылась дверь, Олег обнял жену:
— Думаешь, она изменилась?
— Люди меняются, когда понимают, что могут потерять самое дорогое, — ответила Алла. — Твоя мама поняла, что может потерять тебя. И сделала правильный выбор.
— Как и я, — Олег прижал её к себе. — Когда выбрал тебя.
— Нет, — покачала головой Алла. — Ты выбрал нас. Нашу семью. И это лучшее решение в твоей жизни.
За окном шёл снег, укрывая город белым покрывалом. В квартире было тепло и уютно. Настоящий семейный очаг, который они отстояли вместе.
А через год, когда Алла сообщила о беременности, первой, кому они рассказали новость, была Зинаида Павловна. Свекровь расплакалась от счастья и пообещала быть самой лучшей бабушкой на свете. Не вмешивающейся, не критикующей, а просто любящей.
И она сдержала слово. Потому что поняла главное — счастье сына важнее её амбиций и страхов. А невестка, которую она так долго отвергала, оказалась именно той женщиной, которая сделала Олега по-настоящему счастливым.
