— Ты всё неправильно понимаешь…
— Правильно понимаю. И знаешь что? Твоя мама выиграла. Поздравь её. Она получила то, что хотела. Контроль над сыном и полтора миллиона в качестве бонуса.
С этими словами Елена ушла в комнату, оставив Дениса стоять в прихожей.
Неделю спустя Денис снова приехал к тестю и тёще. На этот раз с бумагами в руках.
— Лен, — сказал он, когда она вышла к нему. — Мама отказалась от доли. Вот документы. Квартира теперь полностью моя… то есть наша.
Елена молча взяла бумаги, пробежала их глазами.
— И как ты это сделал?
— Сказал ей то, что ты велела. Что либо она отказывается от доли, либо я с ней больше не общаюсь.
Денис усмехнулся кисло.
— Сначала устроила истерику. Кричала, что я неблагодарный сын, что ты меня настроила против неё, что я пожалею. Потом начала плакать и говорить, что она всю жизнь мне отдала, а я её предаю. Но я не сдался. Сказал, что решение окончательное.
— Да. Но сказала, что больше не хочет меня видеть. Что у неё больше нет сына.
Елена посмотрела на него внимательно. Денис выглядел уставшим, но… более взрослым, что ли. Более решительным.
— И как ты себя чувствуешь?
— Плохо, — честно признался он. — Очень плохо. Но… правильно. Лен, я понял, что ты права. Я действительно вёл себя как ребёнок. Позволял маме решать за меня, боялся её расстроить больше, чем тебя. Это неправильно.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что ты — моя семья. Мой выбор. Моё будущее. А мама… мама это прошлое. Важное, дорогое, но прошлое. И если она не может это принять, то это её проблемы, а не мои.
Елена молчала, рассматривая документы.
— Лен, я изменился. Правда. Я понял, что значит быть мужем. Не сыном, а мужем. Вернёшься домой?
Елена подняла на него глаза.
— А если завтра она снова попросит тебя о чём-то? Скажет, что болеет, что ей плохо, что ты единственная надежда?
— Тогда я скажу ей, что у неё есть врачи, соседи, подруги. А у меня есть жена, которую я чуть не потерял из-за своей глупости.
— А если она действительно заболеет? Серьёзно?
— Тогда я ей помогу. Но помогу, посоветовавшись с тобой. Приняв решение вместе. Как семья.
Елена смотрела на него ещё несколько секунд. Потом медленно кивнула.
— Хорошо. Но с условием.
— Мы идём к семейному психологу. Мне нужно быть уверенной, что ты действительно изменился, а не просто испугался потерять меня.
Денис кивнул без колебаний.
— Согласен. Что угодно, лишь бы ты вернулась.
— И ещё одно условие.
— Мы покупаем квартиру и оформляем её на двоих. Сразу. Чтобы больше никто не мог сказать, что это «твоё» наследство.
— Конечно. Я уже нашёл несколько вариантов. Хочешь посмотрим вместе?
Елена улыбнулась первый раз за эту неделю.
Через полгода они въехали в новую квартиру. Двухкомнатную, светлую, с большой кухней и балконом. Оформленную на двоих.
Валентина Петровна так и не простила сына. Изредка звонила и молча клала трубку. Денис переживал, но держался.
— Она сама выбрала, — говорил он Елене. — Я предлагал ей компромисс. Она не захотела.
— А ты не жалеешь? — спросила Елена однажды.
— Жалею, — честно ответил Денис. — Но я жалел бы гораздо больше, если бы потерял тебя.
— Знаешь, я тоже её жалею. Она могла получить и сына, и невестку, которая её уважает. Могла стать бабушкой наших детей. Но она выбрала контроль вместо любви.
— Её выбор, — повторил Денис.
— Её выбор, — согласилась Елена.
И они зажили по-настоящему. Как семья. Как партнёры. Принимая решения вместе и неся ответственность за них тоже вместе.
А через год, когда Елена сообщила Денису, что они ждут ребёнка, он не пошёл рассказывать об этом маме. Он обнял жену и сказал:
— Наш малыш будет расти в семье, где мама и папа — это команда. Где никто не важнее друг друга.
И Елена поняла, что выбрала правильно. Что иногда нужно быть готовой потерять, чтобы получить то, что действительно важно.
