— Вот и поменяемся. Мне в моём возрасте простор нужен. А вы молодые, вам и в маленькой хорошо будет.
Елена посмотрела на мужа, ожидая, что он возразит. Но Артём только кивнул.
— Конечно, мам. Как тебе удобнее.
Остаток дня прошёл в переезде вещей. Елена таскала свою одежду, книги, косметику из просторной спальни в крохотную комнатку. Галина Петровна стояла в дверях и командовала.
— Осторожнее с моей вазой! Это богемское стекло!
— Не ставь сюда этот свой столик! Он не вписывается!
— И вообще, у вас слишком много хлама. Надо выбросить половину.
К вечеру Елена валилась с ног. Обед остался нетронутым — Галина Петровна заявила, что не голодна, а Артём перекусил с мамой бутербродами, пока Елена перетаскивала вещи.
За ужином свекровь наконец соизволила поесть приготовленный борщ, но с комментариями.
— Пересолен. И морковка не так нарезана. Я научу тебя правильно готовить.
— Спасибо, — выдавила Елена.
— И вообще, надо обсудить правила. Я встаю в шесть утра. Не шуметь. Ложусь в десять вечера — тоже тишина. Телевизор только мои передачи. И никаких гостей без моего разрешения.
— Но это же и наш дом… — робко начала Елена.
— Наш? — Галина Петровна подняла брови. — Девочка, квартиру эту покупали на мои деньги, которые я дала Артёму. Так что это скорее мой дом, в котором я позволяю вам жить.
Елена почувствовала, как к горлу подступает ком. Она посмотрела на Артёма, но он сосредоточенно ел, словно не слышал материнских слов.
Первая неделя превратилась в кошмар. Галина Петровна вставала в шесть и включала радио на полную громкость. Потом шла на кухню и гремела посудой, демонстративно готовя себе особенный завтрак, потому что «нормальную еду тут не умеют готовить».
Елена пыталась угодить. Готовила по рецептам свекрови, покупала продукты по её списку, стирала и гладила её вещи. Но всё было не так.
— Рубашка плохо выглажена!
— Почему пыль на телевизоре?
— Ты слишком громко ходишь!
Артём будто не замечал происходящего. Приходил с работы, целовал мать в щёку, ужинал и уходил смотреть телевизор. На робкие попытки Елены поговорить отмахивался.
— Лена, ну что ты придираешься? Мама пожилой человек, у неё свои привычки. Потерпи.
Через две недели случился первый серьёзный конфликт. Елена вернулась с работы пораньше, мечтая о горячей ванне. Но ванная была занята. Она подождала полчаса, час. Наконец не выдержала и постучала.
— Галина Петровна, вы скоро?
— Не тороп��! У меня процедуры!
Ещё через час дверь наконец открылась. Галина Петровна вышла в халате, довольная.
— Хорошая у вас ванна. Буду каждый день по два часа лежать. Доктор прописал.
— Ты молодая, можешь и в душе постоять. А мне с моими болячками ванна необходима.
Вечером Елена пыталась поговорить с Артёмом.
— Она два часа занимает ванную!
— И что? Пусть лежит, если ей это помогает.
— Лена, хватит быть эгоисткой! Думай не только о себе!
Эгоисткой? Она, которая уже две недели живёт как прислуга в собственном доме?
Но настоящий ад начался через месяц. Галина Петровна вошла во вкус. Теперь она контролировала каждый шаг невестки.
— Зачем купила это платье? Расточительство!
— Почему задержалась на работе? Нормальная жена к шести дома!
— Что за подруга тебе звонила? Я таких в дом не пущу!
Елена чувствовала, как с каждым днём в ней умирает что-то важное. Она перестала улыбаться, похудела, под глазами залегли тени.
Однажды вечером её подруга Марина позвонила в дверь.
— Ленка, ты чего не отвечаешь на звонки? Я волнуюсь!
Елена обняла подругу и расплакалась. Они прошли на кухню, Елена поставила чайник.
— Что случилось? Ты сама не своя!
Елена начала рассказывать, но тут в кухню вошла Галина Петровна.
— Что за шум? Кто разрешил приводить посторонних?
