— Вот и моя дочка из-за мужика своего чуть на тот свет не ушла. Всё скрывала — что люди осудят. Синяки замазывала, и ребёнок страдал. А по сути изменить ничего не могла, потому как муж начальником был. И не просто начальником, а начальником полиции.
— Вот и пришлось мне вмешаться. Не могла больше на её мучения смотреть. Я ведь хорошо в травках разбираюсь. Сделать зятю чай, от которого он не встанет — труда не составило.
Лариса смотрела на неё огромными глазами.
— Я ж не душегуб. Пей чай — полезный. После него покушать захочешь.
София встала. А Лариса прошептала:
— И никто ничего не узнал?
Та усмехнулась, принесла чая — приятный такой, как будто бодрит.
— Почему же? Думаешь, зря что ли твой муж ко мне обратился? Только потому, что у меня за плечами десять лет тюрьмы. Почему-то он был уверен, что я не буду тебе ни в чём помогать.
Через полчаса женщина принесла ужин.
— Может быть, за стол сядешь?
— Что вы! Я не могу…
Когда они поужинали и София убрала посуду, Лариса отважилась спросить:
— А ваша дочка? Она где сейчас? Помогает вам? Ездила к вам?
София грустно посмотрела на Лару:
— Нет. Не хочу я, чтобы она себе ещё больше жизнь испортила. Хочу, чтобы и она, и внучка хорошо жили. Спокойно.
Как-то незаметно София Андреевна рассказала всю свою историю жизни. Лариса слушала, переживала вместе с ней. Понять не могла, как такая добрая, справедливая женщина столько времени за решёткой провела. Понять не могла, как дочка поверила её словам… Хотя Лариса же только в общих чертах знает, что там в том письме написано было. Какие слова…
Лара поняла — старушка вовсе и не была старушкой. Ей было всего шестьдесят два. Ларисе так сильно захотелось ей помочь — ну хоть чем-нибудь. Ну как-то справедливость восстановить. Но как, если она сама сейчас на овощ похожа?
Как там доктор говорил? «Тебя тошнит — а ты ешь. Тебе больно шевельнуть рукой или ногой — а ты двигайся. А ты смейся!»
София наблюдала за Ларисой — такая красивая женщина, взгляд только какой-то потусторонний. Как будто она уже смирилась со своей смертью, с тем, что не встанет больше.
«Расстрелять бы тех врачей, которые напели всякой всячины! — думала София. — Понятно же, что в голове у человека что-то сломалось — лечить нужно. Ну ничего, травки успокоительные да те, которые полезные — может, хоть немного Ларису в чувство приведут».
Прошло две недели. Лара с удивлением поняла, что ей очень хочется на улицу.
— София Андреевна, а может быть, мы сможем как-то до двора спуститься?
— Если не сможем ногами — то поползём.
Руслан нервничал. Маринка не брала трубку. Он сегодня так и не смог уговорить её пойти на пляж. Марина твердила лишь одно: «Мне надоело, я не хочу».
Как так — надоело? Это же она хотела поехать на море на целый месяц! Он прекрасно провёл бы время и дома… Ну, не в смысле дома, а у себя дома.
Неужели так крепко спит, что не слышит телефон? В душу Руслана закралось подозрение — в последнее время Марина мало уделяла ему внимания, зато на пляже флиртовала с другими отдыхающими.
Он решительно направился к отелю.
