— Я защитила свои права.
— Ты плюнула мне в лицо! — он повернулся к ней. — Я обещал сестре! Я дал слово!
— Ты не имел права давать слово за меня.
— Мы с тобой что, чужие люди?!
— Дим, — Варя глубоко вздохнула. — Давай честно. Ты считаешь нормальным распоряжаться моим имуществом без моего согласия?
— Я считаю нормальным помогать родным!
— Нет, — Варя покачала головой. — Эта квартира не наша. Она моя. Досталась мне от бабушки. До нашего брака.
— И что, ты теперь будешь размахивать этим?!
— Я буду настаивать на своем праве распоряжаться ею самостоятельно, — Варя скрестила руки на груди. — И деньги с аренды — мои. Они идут на моих детей. И я не позволю никому диктовать мне, как их тратить.
— Значит, твои дети важнее?
Дима отшвырнул недокуренную сигарету.
— Знаешь что? Пошло оно все. Я больше не могу. Ты эгоистка. Ты думаешь только о себе. О своих детях, о своих деньгах, о своей квартире.
— Я думаю о тех, за кого отвечаю, — Варя говорила спокойно, хотя внутри все дрожало. — Витя и марина — моя ответственность. И никакая Саша не изменит этого.
— И это не делает ее моей проблемой!
Они стояли друг напротив друга, и между ними будто выросла стена. Варя вдруг поняла — это конец. Этот брак закончился в тот момент, когда Дима дал ключи Саше. Или еще раньше, когда он не услышал ее первое «нет».
— Я не могу жить с тобой, — Дима произнес это почти спокойно. — Не могу жить с человеком, который отказывает моей семье.
— А я не могу жить с человеком, который не уважает мои границы, — Варя повернулась к подъезду. — Тогда давай разойдемся.
— Давай разведемся, — она обернулась. — Мы слишком разные. Ты считаешь, что я должна жертвовать интересами моих детей ради твоих родственников. Я так не считаю. И никогда не буду считать.
Дима открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Развернулся и пошел к машине. Варя смотрела ему вслед и чувствовала странное облегчение. Да, будет трудно. Да, придется все заново налаживать. Но хотя бы не будет этого постоянного давления.
Она поднялась домой. Витя и Марина делали уроки. Варя присела рядом с сыном.
— Солнышко, нам с тобой и с Мариной нужно поговорить.
— О том, что мы с Димой, наверное, будем разводиться.
Витя поднял голову от учебника. Посмотрел на мать долгим взглядом.
— Мам, я рад, — сказал он тихо. — Правда. Дома было тяжело.
Марина выглянула из-за книжки.
— А мы будем переезжать?
— Да, малыш. На Молодежную. В мою квартиру. Там поменьше места, но зато будет спокойнее.
— А секция? — Витя нахмурился. — И танцы?
— Все останется. Обещаю.
Дети переглянулись и кивнули. Варя обняла их обоих и почувствовала, как на душе наконец-то становится легче.
Дима не вернулся домой той ночью. Не вернулся и на следующий день. Варя не звонила ему. Просто начала собирать вещи. Позвонила Игорю, бывшему мужу, рассказала ситуацию.
— Мне жаль, Варь, — Игорь говорил искренне. — Но ты молодец, что не дала себя в обиду.
— Слушай, я могу чаще брать ребят на выходные. Пока ты там все устраиваешь. Поможет?
— Очень, — Варя почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — Спасибо, Игорь.
— Да ладно. Они мои дети тоже.
Через три дня Дима появился. Зашел, когда Варя паковала посуду. Посмотрел на коробки, на сумки, на почти пустую квартиру.
— Ты правда уезжаешь?
— Варя, может, мы еще…
— Нет, Дим, — она выпрямилась, вытирая руки о джинсы. — Мы уже все сказали.
— Я не хотел, чтобы так получилось, — он провел рукой по лицу. — Просто Саша…
— Саша всегда будет в твоей жизни, — Варя перебила его. — И всегда будет находиться в какой-нибудь беде. А я не готова всю жизнь жертвовать своими интересами ради нее.
— Я не просил жертвовать!
— Просил. Ты хотел, чтобы я лишила своих детей денег на кружки. Чтобы выгнала хорошую квартирантку. Чтобы поселила к себе твою сестру практически бесплатно. Это и есть жертва.
Дима молчал. Потом вдруг сказал:
— Да и не любил я тебя особо, если честно. Думал, удобно будет — квартира есть, дети уже подросли, не младенцев нянчить. Быт налаженный.
Варя усмехнулась. Даже не обиделась. Наоборот — стало легче.
— Спасибо за честность, — она кивнула. — Вот теперь действительно все встало на свои места.
— Квартиру будем продавать?
— Да. Разделим пополам, как положено.
— Ладно, — Дима развернулся к выходу. — Я позвоню риелтору.
Когда дверь за ним закрылась, Варя опустилась на коробку и выдохнула. Все. Закончилось.
Прошло два месяца. Варя с детьми обустроились в однушке. Тесно, конечно, но Витя и Марина не жаловались. Наоборот, стали спокойнее. Дома больше не было напряжения, не было ссор, не было постоянного ощущения, что кто-то сейчас потребует чего-то невозможного.
Жанна действительно продлила договор. Деньги продолжали поступать — нет, не деньги, Варя поправила себя мысленно. Это была вообще другая квартира, которую она сдавала через агентство. Жанна съехала, когда Варя с детьми переехала сюда. Зато новая квартирантка в той, старой квартире Димы — после продажи общей — платила исправно.
Витя ходил на хоккей. Причем в прошлом месяце тренер сказал, что у мальчика талант, и предложил усиленные тренировки. Дорого, но Игорь согласился скинуться — и даже начал переводить на тысячу больше каждый месяц. Просто так, без просьб.
Марина продолжала танцевать и ходить на английский. На прошлой неделе заняла второе место на районном конкурсе и вернулась домой с медалью, сияя от счастья.
О Диме Варя практически не вспоминала. Знала только, что он живет со съемной квартире — снял двушку и, конечно же, пустил к себе Сашу с семьей. Как и планировалось. Саша с Олегом и детьми заняли одну комнату, Дима — другую. Светка случайно встретила его в магазине и рассказала, что выглядит он уставшим. Постоянно жалуется на нехватку денег — все-таки содержать шесть человек на двоих тяжело.
Варя не злорадствовала. Просто была благодарна судьбе, что вовремя поставила точку.
Вечером в пятницу они сидели на кухне — Варя, Витя и Марина. Ели пельмени и смотрели какой-то ситком на планшете. Тесно, шумно, Марина то и дело толкала брата локтем, Витя возмущался, Варя их успокаивала.
Телефон завибрировал. Сообщение от Светки: «Ну что, как там на свободе?»
Варя улыбнулась и набрала: «Лучше не бывает».
И это была правда. Она смотрела на своих детей, на их довольные лица, на то, как Витя украдкой подкладывал сестре лучшие пельмени, на то, как Марина смеялась над шутками в сериале — и понимала, что сделала все правильно.
Никакие родственники мужа не стоили того, чтобы жертвовать покоем собственных детей. Никакая семья не стоила того, чтобы отказаться от себя. И никакой брак не стоил того, чтобы позволять нарушать свои границы.
Варя была свободна. И это было лучшее чувство на свете.
