Мишка был похож на начальника: стеганая куртка, костюм, белая рубашка, галстук. Кожаная папка в руках. Очки. Ну чисто клерк из администрации.
Он, собственно, так и представился старушке:
– Сергеев Михаил Николаевич, член комиссии по жилищно-коммунальному хозяйству управления ЖКХ Администрации города Смоленска.
Фраза далась ему не сразу. Учил полдня, наверное. Получалось то «член комитета», то член управления». Алька еще подкалывала:
– Что, непростое задание? Стихи в школе наизусть легче было запомнить?
Стихи учить Мишка тоже не любил. Но работать каждый день не любил еще больше. Каждодневным рутинным трудом добываются только тяжелые деньги. А они, это всем известно, большими не бывают. Миша с детства знал, что легкие деньги – лучше. И они всегда больше. Такие деньги приносил домой отец, пока не уехал в места не столь отдаленные. Но сыну эстафету успел передать.
Правда, когда Мишка вырос, наличности у людей не стало. Карточки, кризисы. Нет, у тех, кто имел большие деньги, их не сделалось меньше. Но эти умные: заборы, видеонаблюдение, охрана. Да и документы требуют у каждой собаки.
У работяг всегда брать было нечего, у интеллигенции тем паче. А вот у пенсионеров со стажем денежки водились всегда. В кубышках, шифоньерах, чулках, в белье, в пакете, приготовленном для похорон. Суммы, может, и не особо большие, но есть почти у каждой бабушки…
Мишка посмотрел на хозяйку строго и свысока, как смотрят на остальных смертных люди, обличенные властью. Этот взгляд работал безотказно: девять из десяти пенсионеров не пытались спросить у него документы.
Чистенькая опрятная старушка с солнышком морщин вокруг синих глаз тоже ничего не стала проверять. Пригласила на кухню, усадила за стол, села напротив и вся обратилась во внимание – не часто к ней «начальники» являются.
Мишка положил на стол папку, раскрыл, достал ручку:
– Я из управления жилищно-коммунального хозяйства, – начал он. – Вы здесь одна проживаете?
– Одна, милок, одна, – ответила старушка.
– А дети?
– Дочь в Москве давно.
– В квартире еще кто прописан?
– Внук.
– И где он?
– Три года как на заработки уехал. И ни слуху ни духу.
– Переживаете? – неожиданно спросил Мишка.
– Еще как.
Хозяйка посмотрела на гостя с благодарностью. Давным-давно никто не интересовался ее проблемами, и вдруг… Она поднялась, юркнула в другую комнату, принесла фотоальбом.
– Вот, – сказала она, – посмотрите.
Только она раскрыла альбом, как в дверь снова кто-то позвонил.
– Что за день, – удивилась старушка. – Извините, я открою.
Она пошла в коридор, потом вышла на лестничную площадку…
Что ж, пора действовать. Алька займет бабульку минут на пять-семь.
Мишка быстро поднялся, неслышно прошел в комнату. Открыл шкаф. Так. Постельное… Он стал водить ладонью под простынями, наволочками и полотенцами. Никакого свертка не было. Один ящик, второй. Снова пусто.
Вор вернулся на кухню. Может, в банках из-под крупы? Нашел только рис, гречку и пшено. Мишка оглянулся и посмотрел в прихожую: из-за приоткрытой двери слышался приглушенный разговор Альки со старушкой.
Он вернулся в комнату, еще раз огляделся и прошел в спальню, откуда хозяйка вынесла альбом. Там, в стареньком комоде, с пятой попытки он увидел большой сверток, завернутый в простыню. Внутри лежал другой, маленький, в газете… Мишка развернул его и удовлетворенно выдохнул: под фотографией старушки, приготовленной, видимо, для памятника, лежали деньги. На вид тысяч пятьдесят.
Парень спрятал деньги в специальный карман куртки и вернулся за стол. Что ж, неплохой улов.
Сейчас Аля перестанет охмурять хозяйку квартиры, он задаст еще пару пустых вопросов – и все, ищи ветра в поле. Как говорится, иногда нужно купить немного ума.
Разговор смолк, старушка вернулась к гостю:
– Простите.
– Ничего, ничего, – снисходительно ответил Мишка. – Итак, мы говорили о внуке.
– Да. Непутевый он у меня. Как пришел из армии, несколько лет мыкался по разным работам, нигде не мог прижиться. А потом уехал на заработки и…
Мишка понимающе кивал, и тут его взгляд упал на раскрытый альбом.
На развороте рядом с фотографией младенца было фото Сашки Плотникова в солдатской форме. Тот стоял, облокотившись о брусья на спортплощадке, и, улыбался.
– А это… кто?
Старушка удивленно взглянула на Мишку:
– Так это он и есть. Мой внук.
Михаил моргнул. Вспомнилась та самая спортплощадка, которая была на фото, и трое «дедов»…
– Двадцать пять отжиманий, – процедил один из них. – Живо!
Мишка смог всего пятнадцать.
– Двадцать пять! Я жду, салага!
– Не могу, – сказал Мишка, поднимаясь. И тотчас получил в лицо.
Остальные «деды» злобно загоготали.
– Ну, – угрожающе произнес «дед».
– Не буду, – уже уперся Мишка.
– Как хочешь, – развел руками «дед», и они все вместе принялись учить салагу уму-разуму.
И тут Мишка услышал:
– Стойте!
Это был Санька Плотников, парень из одной с ним роты.
«Деды» от такой наглости онемели. И забыли про Мишку. А потом началась настоящая драка. Конечно, молодым досталось много больше, но победителями все же оказались они…
Мишка оторвал взгляд от фотографии. На душе было гадко.
– Знаете… я вот что хочу сказать вам, – от волнения голос у Мишки сел. – Вы почему не спросили у меня документы?
– Вы же из администрации, из ЖКХ …
– Нет, я вор, – еще тише сказал Мишка.
Он достал из кармана деньги:
– Вот! Видите? Это я нашел в вашем комоде, пока вас подельница моя отвлекала.
Хозяйка молчала и смотрела на него испуганно.
Мишка шмякнул пачкой денег о стол и поднялся:
– Возьмите. И никогда не впускайте в квартиру посторонних. Если они будут предлагать вам дешевые товары – закрывайте дверь, если будут поздравлять с каким-либо выигрышем – гоните прочь! Если скажут, что они пришли проверить газ, свет или еще что – просите документы показать. Хотя и этих лучше гоните: без вызова никто не приходит. И никогда не оставляйте незнакомых людей одних в комнате. Вы меня поняли?
– Поняла, – обескураженно ответила старушка.
Когда Мишка вышел из дома, Алька сидела на скамейке:
– Ну как, порядок?
– Полный порядок, Аленький, – ответил Мишка. – Пойдем.
И улыбнулся.
Р. S. Ставьте лайк и подписывайтесь на наш канал
