Марина захлопнула крышку ноутбука и потерла висок. Таблица расходов снова не сходилась. Третий месяц подряд в общем котле не хватало денег, и ей приходилось добавлять из своих.
— Сергей, ты можешь мне объяснить, что происходит? — спросила она, когда муж вошел на кухню. — Опять недостача в общем бюджете.
Сергей, высокий мужчина пятидесяти четырех лет с аккуратной сединой на висках, неопределенно пожал плечами:
— Наверное, ошибся в подсчетах. В следующем месяце компенсирую.
— Ты уже третий месяц так говоришь, — Марина поджала губы. — Я не понимаю, в чем дело. Мы же договаривались — сорок процентов от зарплаты каждого в общий котел.
Сергей молча открыл холодильник, достал бутылку воды. Их брак длился три года, второй для обоих. Система трех кошельков — его идея. Общий счет на питание, жилье и расходы на Кирилла, сына Марины от первого брака. И два личных — на собственные нужды. Раньше работало идеально.
— Что происходит, Сереж? — Марина встала, подошла ближе. — Если у тебя финансовые проблемы, почему не скажешь?
— Потому что это мои проблемы, — отрезал он. — Я разберусь.
— Мы семья или соседи по квартире? — в голосе Марины зазвенел металл.
Сергей вздохнул, сел за стол:
— Ладно. На работе сокращения, премиальную часть урезали. Я не хотел тебя волновать.
— И давно?
— Три месяца, — он избегал ее взгляда. — Но я ищу подработку. Скоро все наладится.
Марина помолчала. Первый муж приучил ее к недоверию — слишком много было пустых обещаний.
— Почему сразу не сказал?
— А смысл? — он развел руками. — Чтобы ты начала паниковать? Или, еще хуже, жалеть меня?
Типичный Сергей — гордый, независимый, не признающий слабостей. За три года совместной жизни она так и не смогла пробить эту броню.
— Кстати, — вдруг сказал он. — Раз уж мы заговорили о деньгах. Мне кажется, наша система не совсем справедлива.
— В каком смысле? — насторожилась Марина.
— Мы оба вносим поровну в общий бюджет. Но твой сын живет с нами, и его расходы идут из общего. А я еще плачу алименты Кате из своих личных денег.
Марина обомлела и почувствовала, как внутри все сжалось. Катя, шестнадцатилетняя дочь Сергея от первого брака, жила с матерью и появлялась в их доме раз в месяц, не больше.
— То есть ты предлагаешь исключить расходы на Кирилла из общего бюджета? — ее голос звучал обманчиво спокойно.
— Не совсем, — Сергей провел рукой по волосам. — Может, мне стоит вносить меньше, раз уж я еще и алименты плачу?
— Сергей, мы это обсуждали, когда съезжались. Кирилл живет с нами постоянно, его расходы больше.
— Дело не в этом, — он начал раздражаться. — Просто сейчас ситуация изменилась. У меня меньше денег, а тратить я должен столько же. Это несправедливо.
— То есть справедливость ты вспоминаешь, только когда речь о деньгах? — Марина чувствовала поднимающуюся волну гнева. — А когда я одна сижу с Кириллом, пока ты на рыбалке с друзьями — это справедливо?
— При чем здесь это? — повысил голос Сергей. — Мы говорим о деньгах.
— Нет, мы говорим о семье, — отрезала Марина. — О том, как мы друг к другу относимся. И знаешь, что я вижу? Что для тебя мой сын — это статья расходов. А не часть семьи.
— Не передергивай, — Сергей схватил куртку. — Я просто хочу честного распределения обязанностей. И финансовых в том числе.
— Куда ты?
— Проветрюсь. Поговорим, когда оба остынем.
Дверь закрылась. Марина опустилась на стул и закрыла лицо руками. За три года совместной жизни они так и не научились разговаривать, не задевая болевые точки.
Из комнаты выглянул заспанный Кирилл, тринадцатилетний, взъерошенный, в пижаме с супергероями.
— Мам, а что случилось? Вы чего орете?
— Все в порядке, солнышко, — она попыталась улыбнуться. — Просто взрослые разговоры.
— Опять из-за денег? — Кирилл был не по годам проницательным.
— С чего ты взял?
— Вы же всегда из-за денег ругаетесь. Или из-за меня.
Марина вздохнула. Вот уж действительно — устами младенца.
— Иди умывайся. Будем завтракать.
Пока сын плескался в ванной, она рассматривала таблицу расходов. Впервые за долгое время ей стало по-настоящему страшно. Ее пугало не безденежье — сама прилично получала в издательстве. Страшным было другое: их с виду крепкий брак дал невидимую, но опасную течь, которая грозила потопить всю семейную лодку.
Под вечер явился Сергей — глаза блестят, походка пружинистая.
— Нужно серьезно поговорить, — произнес он, плюхнувшись рядом с женой на диван.
Марина закрыла недочитанную книжку:
— Внимательно тебя слушаю.
— Я виделся с Леной сегодня.
— С твоей бывшей? — брови Марины поползли вверх.
— Именно. Мы обсудили будущее Кати и выплаты на нее, — Сергей сделал глоток воздуха. — Я выдвинул идею, чтобы дочка погостила у нас все летние каникулы.
— Погоди-ка, — Марина аж привстала. — Ты самолично принял такое решение? Даже словом со мной не обмолвился!
— А сейчас что делаю? Советуюсь, — голос Сергея звучал ровно. — Лена дала добро. Катюша тоже рада. Теперь дело за тобой.
Марина разглядывала мужа, словно впервые. Куда делся ее покладистый Сережа? Тот никогда не решал ничего важного в одиночку — всегда спрашивал ее мнение.
— А ты задумался, как Кирилл к этому отнесется? И вообще вся наша жизнь перевернется!
— Конечно, я все обдумал, — Сергей качнул головой. — Считаю, так будет правильней для всех нас. Катя получит нормальное отцовское внимание, а я смогу меньше платить алиментов, если она будет жить с нами часть года. Выиграют все.
— Все, кроме меня и Кирилла, — тихо сказала Марина. — Ты ведь не о справедливости думаешь, Сережа. Ты считаешь деньги.
— А ты считаешь, что только твой ребенок имеет право на нормальную семью? — вдруг спросил он, и в его голосе Марина услышала что-то новое. Горечь. Обиду. — Катя тоже моя дочь. И я устал от этой двойной жизни — здесь одна семья, там — другая.
Марина притихла, пытаясь осмыслить все это. За годы совместной жизни муж ни словечком не обмолвился о том, как скучает по дочке, как больно ему видеться с ней лишь изредка.
— И что теперь делать будем? — спросила она после долгой паузы.
— Надо все менять, — отрезал Сергей без колебаний. — И деньги, и семейные порядки.
— Это как понимать-то? — Марина напряглась, скрестив руки, как щит. — Хочешь отменить общую кассу вообще?
— Да нет же, — Сергей мотнул головой. — Хочу правды в отношениях. Мы только прикидываемся семьей, а сами — каждый про свое.
— Что-что? — у Марины перехватило дыхание. — Выходит, это я все под себя гребу?
— Оба хороши, — он глядел на нее в упор, не отводя взгляда. — Ты за Кирюшку горой, я за Катьку да за себя. И в итоге никто не счастлив.
В его словах была доля правды, и это злило еще больше. Марина встала, прошлась по комнате.
— И что ты конкретно предлагаешь? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Во-первых, пусть Катя поживет с нами летом. Во-вторых, давай реально объединим бюджет. Не на словах, а на деле.
— То есть общий котел? Как у моих родителей? — Марина вспомнила, как отец отчитывался перед матерью за каждую копейку.
— Не совсем, — Сергей задумался. — Общий основной бюджет и небольшие личные деньги. Но главное — никаких разделений на «твой ребенок» и «мой ребенок». Оба наши.
Марина молчала. В первом браке она уже пробовала растить чужого ребенка как своего. Пасынок отвернулся от нее, когда брак развалился.
— А если не получится? Если дети не найдут общий язык? Если мы с тобой. — она не закончила фразу.
— Если мы разведемся? — договорил за нее Сергей. — Знаешь, в чем проблема вторых браков? Мы все время готовимся к провалу. Строим баррикады, чтобы было не так больно, когда все рухнет.
— И что, ты предлагаешь просто поверить, что все будет хорошо? — горько усмехнулась Марина.
— Нет, — Сергей покачал головой. — Я предлагаю сделать все, чтобы было хорошо. Работать над отношениями, а не ждать, когда они развалятся.
Марина снова села рядом с ним. Этот новый Сергей, говорящий о чувствах и отношениях, был ей незнаком. Он всегда был практичным, рациональным, избегал «лишних сантиментов».
— Что на тебя нашло? — спросила она. — Откуда эти перемены?
Сергей помолчал, потом сказал тихо:
— Я разговаривал с Катей. По-настоящему, впервые за много лет. Знаешь, что она мне сказала? Что я для нее как банкомат — прихожу, даю деньги и ухожу. Что ей не нужны мои алименты, ей нужен отец.
Он вздохнул и продолжил:
— И я понял, что делаю то же самое с Кириллом. Обеспечиваю финансово, а душу не вкладываю. Откупаюсь. Но дети не вещи, их нельзя просто оплатить и забыть.
В наступившей тишине было слышно, как Кирилл играет в компьютерную игру за стеной — приглушенные звуки стрельбы, его тихие комментарии.
— А ты уверен, что Катя действительно хочет жить с нами? Не просто провести несколько дней, а жить? — спросила Марина.
— Она сама предложила, — ответил Сергей. — Сказала, что ей интересно, как это — иметь настоящую семью.
Настоящую семью. Эти слова будто повисли в воздухе. А были ли они настоящей семьей все это время? Или просто группой людей, живущих под одной крышей?
— Я боюсь, Сереж, — честно призналась Марина. — Боюсь, что не справлюсь. Она подросток, со своим характером, привычками. Мы с ней почти не общались.
— Я тоже боюсь, — неожиданно ответил он. — Но еще больше боюсь потерять шанс все исправить. С Катей, с Кириллом. С тобой.
Он взял ее за руку:
— Ты же помнишь, как мы познакомились? На том корпоративе, где Петров напился и танцевал на столе?
Марина невольно улыбнулась:
— Еще бы. Ты был такой серьезный, в костюме, как будто на деловые переговоры пришел.
— Я и был серьезен, — улыбнулся Сергей. — Увидел тебя и понял — вот она, женщина, с которой я хочу прожить остаток жизни.
— Врешь и не краснеешь, — Марина шутливо толкнула его в плечо. — Я тогда выглядела ужасно — после развода, с синяками под глазами.
— Для меня ты всегда красивая, — он притянул ее к себе. — Так что? Попробуем?
Марина глубоко вздохнула. Страшно. Но, может, Сергей прав? Может, пора перестать готовиться к худшему и начать строить лучшее?
— Хорошо, — кивнула она. — Но давай постепенно. Сначала пусть Катя приезжает на выходные почаще. Потом обсудим лето.
— Договорились, — просиял Сергей.
На следующий день Марина позвонила своей подруге Нине.
— Представляешь, Сергей хочет, чтобы его дочь жила с нами, — сразу начала она.
— И что ты ответила? — спросила Нина.
— Что согласна попробовать. Но на самом деле я в панике, — призналась Марина. — Вдруг она возненавидит меня? Или Кирилла? Или мы с Сергеем начнем ссориться из-за детей?
— А сейчас вы из-за чего ссоритесь? — проницательно спросила подруга.
— Из-за денег. И. из-за детей, — вздохнула Марина.
— Вот видишь. Хуже не будет. А вообще, знаешь, чего ты на самом деле боишься?
— Чего?
— Что придется выйти из зоны комфорта, — сказала Нина. — Ты привыкла контролировать все в вашей маленькой семье. А тут появится новый человек, равновесие нарушится.
— Возможно, — нехотя согласилась Марина. — Но ведь это нормально — бояться перемен?
— Нормально, — согласилась подруга. — Но иногда перемены — это именно то, что нужно. Особенно если альтернатива — медленное угасание отношений.
После разговора Марина долго сидела, глядя в окно. Нина права. Их брак с Сергеем постепенно превращался в сосуществование. Может, встряска действительно пойдет на пользу?
В субботу Катя впервые приехала к ним не на пару часов, а на все выходные. Высокая, худая, с такими же серыми глазами, как у отца, она держалась настороженно.
— Привет, — сказала она, неловко обнимая Марину. — Папа сказал, ты не против, что я приехала.
— Конечно не против, — Марина старалась говорить естественно. — Я очень рада. Кирилл тоже.
Кирилл, услышав свое имя, высунулся из комнаты:
— Привет, — буркнул он, оглядывая Катю. — У тебя классные кроссовки.
— Спасибо, — улыбнулась девочка. — У тебя тоже ничего футболка.
На этом светская беседа закончилась. Кирилл снова скрылся в своей комнате, а Катя пошла разбирать вещи в гостевой.
— Ну как? — шепотом спросил Сергей, обнимая Марину за плечи. — Не так страшно, правда?
— Поживем — увидим, — улыбнулась она.
Вечером они заказали пиццу и сели смотреть фильм. Сначала было неловко, но постепенно атмосфера разрядилась. Кирилл и Катя обнаружили общую любовь к фантастике и комиксам. Они спорили о супергероях, перебивая друг друга, а Марина с Сергеем переглядывались, удивленные и обрадованные.
Когда ушли спать, Сергей обнял жену:
— Ну, видала? Нашли точки соприкосновения.
— Рановато радоваться, — Марина не спешила с выводами. — Поглядим, что дальше выйдет.
— Вечно ты. — усмехнулся муж и прижался к её губам.
На следующее утро Марину разбудила какая-то возня из кухни. Она на цыпочках подкралась и застукала обоих детей у плиты.
— Сначала масло до прозрачности довести нужно, — распоряжалась Катя. — Только потом тесто лить.
— Да ладно тебе, — фыркнул Кирилл. — Я маму сто раз видел, как она это делает.
— Это что тут происходит? — Марина вошла без предупреждения.
Дети так и подскочили на месте. Кухонный стол был завален мисками с жидким тестом, на сковородке что-то пригорало, а мука рассыпалась прямо по кафельному полу.
— Мы завтрак готовим, — пробормотала Катя виновато. — Хотели удивить.
— Только не выходит толком ничего, — буркнул Кирилл.
Глянув на их сконфуженные физиономии, Марина вдруг прыснула:
— Так, показывайте свое хозяйство. Давайте разгребать этот бардак вместе.
Сергей проснулся, когда на столе возвышалась стопка румяных блинов, а все трое — и Марина, и дети — были перемазаны тестом и хохотали до слез.
— У вас тут весело без меня, — протянул он, разглядывая эту домашнюю сценку.
— Бросай свою трубку и к нам давай, — махнула рукой Марина. — Мы тут семейный завтрак затеяли.
«Семейный». Странно, но это простое слово вдруг наполнилось каким-то новым, теплым смыслом.
В понедельник Марина создала новую таблицу в Excel. Не для расходов — для семейного расписания. Катя приезжала теперь каждые выходные, и нужно было организовать быт так, чтобы всем хватало и пространства, и внимания.
— Что это? — спросил Сергей, заглянув ей через плечо.
— График посещения ванной комнаты, — ответила Марина. — Нас теперь четверо, а ванная одна.
— Ты все пытаешься контролировать, — улыбнулся он. — Может, дадим детям возможность самим договориться?
— И они будут драться каждое утро? — скептически спросила Марина. — Нет уж, лучше сразу расписание.
Сергей покачал головой:
— Иногда мне кажется, что ты не доверяешь никому, кроме себя.
— Просто я предпочитаю предотвращать проблемы, а не решать их потом, — парировала она.
— А может, некоторым проблемам стоит позволить случиться? — неожиданно серьезно спросил он. — Чтобы дети научились их решать.
Марина задумалась. Возможно, он прав. Она вспомнила свое детство — строгую мать, контролирующую каждый шаг, и как она сама мечтала о свободе принимать решения.
— Хорошо, — сказала она, закрывая ноутбук. — Пусть сами разбираются. Но если будут скандалы — вмешиваешься ты.
— По рукам, — Сергей поцеловал ее в щеку. — Кстати, насчет денег. Я подумал о том, что мы обсуждали. Может, нам стоит объединить счета? Полностью?
— А как же твои опасения? Мы же хотели сохранить небольшие личные бюджеты.
— Я передумал, — просто сказал он. — Если уж меняться, то по-настоящему.
Марина внимательно посмотрела на мужа:
— Что с тобой происходит, Сереж? Эти разговоры о чувствах, о семье. Ты раньше не был таким.
— Или был, но ты не замечала, — мягко возразил он. — Знаешь, когда Катя сказала, что я для нее как банкомат, я многое переосмыслил. В том числе и наши отношения.
Марина вдруг поняла, что действительно никогда не видела в нем того, кто говорит о чувствах. Практичный, рациональный Сергей. Может, она сама загнала его в эти рамки?
— Хорошо, — кивнула она. — Давай попробуем. Общий счет, общий бюджет, общие решения.
Они открыли новый совместный счет и перевели туда все сбережения. Это было странное чувство — видеть все их деньги вместе, без разделения на «твое» и «мое». Страшно и. правильно.
Катя действительно переехала к ним на лето. Первые дни были неловкими — все ходили на цыпочках, боясь задеть чужие чувства. Но постепенно жизнь налаживалась. Катя и Кирилл нашли общие интересы — видеоигры, фильмы, даже совместные прогулки на великах. Марина и Катя вместе готовили ужины, и девочка оказалась на удивление хорошей помощницей.
— Я у мамы никогда не готовлю, — призналась она однажды. — Она говорит, успею еще наготовиться в жизни.
— А тебе нравится? — спросила Марина, нарезая овощи для салата.
— Очень, — кивнула Катя. — И вообще. у вас хорошо. Уютно.
Это короткое «у вас» кольнуло Марину. Катя все еще не чувствовала себя частью их семьи.
— У нас, — мягко поправила она. — Ты тоже часть этой семьи, Кать.
Девочка подняла на нее глаза — серые, как у отца, но с какой-то затаенной грустью.
— Правда? — спросила она тихо. — А если ты с папой. ну, разойдетесь? Что тогда?
Вот оно что. Страх, знакомый всем детям из разведенных семей.
— Мы с твоим папой не планируем расходиться, — серьезно ответила Марина. — Но даже если что-то случится, ты все равно останешься для меня важным человеком. Мы не перестанем общаться.
Она не знала, верит ли сама своим словам. Но видела, как важно это для Кати.
Ночью Марина пересказала мужу разговор с Катей.
— Конечно она боится, что ее бросят, — Сергей помрачнел. — Я ж так и сделал, когда ушел от Ленки.
— Да ладно, ты просто жил отдельно, — попыталась смягчить Марина.
— Ага, заскакивал раз в неделю, сунуть деньги и спросить про школу, — скривился он. — Отец года, блин.
Марина прижалась к нему:
— Ты молодец, что пытаешься все исправить. Многие б забили.
— Знаешь, — неожиданно сказал Сергей, — спасибо нашему денежному кризису.
— В смысле? — опешила она.
— Без него так бы и тлели дальше. Я б не заикнулся про Катьку, ты б не пошла на уступки.
К сентябрю их жизнь стала другой. Из четырех одиночек под одной крышей они превращались в настоящую семью. Со своими приколами, обычаями и даже с ссорами — но такими, после которых не остается горечи.
Перед отъездом Катя заметно погрустнела.
— Что стряслось? — спросила Марина, когда они остались наедине.
— Все нормально, — буркнула девочка, но лицо выдавало ее.
— Кать, мы ж договорились — никакого вранья.
Девочка шумно выдохнула:
— Не хочу к матери возвращаться.
Марина опешила:
— Что случилось? Проблемы какие-то?
— Да нет. Просто у нее муж новый, недавно поженились. Он нормальный мужик, но я там лишняя. А здесь — своя.
Марина растерялась. Она прекрасно понимала девочку — сама когда-то была «запасной» в новой семье отца.
— Поговори с папой, — посоветовала она. — Ему надо знать, что ты чувствуешь.
— А ты? — Катя в упор посмотрела на нее. — Хочешь, чтобы я осталась?
Марина задумалась. Еще полгода назад она бы сомневалась. Но сейчас.
— Да, — честно ответила она. — Я бы хотела, чтобы ты осталась. Но решать должны вы с папой и твоей мамой.
Катя неожиданно обняла ее:
— Спасибо. За честность.
Вечером состоялся серьезный разговор. Сергей был ошарашен желанием дочери, но счастлив. Они решили поговорить с Леной вместе — Сергей и Катя.
К удивлению Марины, бывшая жена Сергея согласилась легко. Как выяснилось позже, она действительно ждала ребенка от нового мужа и была даже рада, что дочь нашла место, где ей комфортно.
— Получается, я буду жить с вами теперь? Насовсем? — спросила Катя, когда все формальности были улажены.
— Насколько захочешь, — ответил Сергей. — Это теперь и твой дом тоже.
В тот вечер, укладывая Кирилла спать, Марина спросила:
— Как ты относишься к тому, что Катя будет жить с нами постоянно?
Мальчик пожал плечами:
— Нормально. Она классная. И в «Майнкрафт» круто играет.
— Ты не боишься, что мы с папой будем меньше внимания тебе уделять? — осторожно спросила Марина.
Кирилл посмотрел на нее с удивлением:
— А зачем меньше? Вас же двое, нас двое. Все поровну.
Из уст ребенка это звучало так просто и логично. Все поровну. Почему взрослым так сложно прийти к этому?
Когда начался учебный год, их жизнь вошла в новый ритм. Школа, кружки, домашние обязанности — все распределялось между четырьмя людьми, ставшими настоящей семьей. Финансовые вопросы больше не вызывали споров — общий бюджет планировался вместе, с учетом потребностей каждого.
— Знаешь, — сказал однажды Сергей, обнимая Марину, — я никогда не думал, что буду счастлив в большой семье. Мне казалось, чем меньше людей, тем проще.
— А оказалось наоборот? — улыбнулась она.
— Оказалось, дело не в количестве, а в качестве отношений, — серьезно ответил он. — Можно жить вдвоем и чувствовать себя одиноким. А можно вчетвером — и быть по-настоящему вместе.
Через год Лена вышла на связь и попросила забрать Катю на выходные — познакомиться с новорожденным братиком. К удивлению всех, Катя согласилась без колебаний.
— Хочешь, я поеду с тобой? — предложил Сергей.
— Нет, пап, я справлюсь, — уверенно сказала она. — Это же просто визит вежливости. Мой дом теперь здесь.
Когда она уехала, Марина обнаружила на столе конверт. Внутри была записка: «Спасибо, что научили меня, что семья — это не про деньги. Это про любовь и принятие. Катя».
Марина показала записку Сергею, и они долго стояли, обнявшись, понимая, что все их финансовые схемы, расчеты, таблицы — ничто по сравнению с тем, что они обрели. Настоящую семью, где каждый чувствует себя нужным и любимым.
А три кошелька? Они так и остались — на антресолях, как напоминание о времени, когда они боялись доверять друг другу и будущему.
