«Ну как зачем? — За наследством. Или вы хотели все себе забрать?» — с ухмылкой заявила Олеся, вторгаясь в семейную драму.

Семейные тайны способны разрушить все, даже самые крепкие связи.
Истории

— Мам та в папином кабинете… Сестра моя… Она спит, не кричи, пожалуйста.​

​— Сестра? Какая сестра? — мама присела на стул, который стоял в прихожей.​

​Казалось эта новость ей не понравилась. Она отцовские похороны спокойно пережила, а сейчас на ее лице читалась печаль.​

​— Чего уставилась? — Олеся протолкнула меня в квартиру. — Мне тут тебе документы показывать?​

​Из небольшого рюкзачка Олеся вытащила паспорт и свидетельство о рождении и протянула мне.​

«Ну как зачем? — За наследством. Или вы хотели все себе забрать?» — с ухмылкой заявила Олеся, вторгаясь в семейную драму.

​— Ну, теперь убедилась? — на лице Олеси появилась ехидная улыбка. — Я твоя сестра, а значит наследница, как и ты. Моя половина.​

​Я попыталась успокоиться. Откуда? Какая сестра? Еще раз пробежалась глазами по документам, все верно, отец Коновалов Игорь Владимирович.​

​Открыла паспорт девушки, уставилась на дату рождения.​

​— Удивлена? — разглядывая комнаты наговаривала Олеся. — Мы даже родились в один год.​

​Ты ничего не знала… А твоя мать?​

​Кстати, она наверное должна быть в курсе… Моя то знала, что папаша живет на две семьи…​

​Олеся тараторила и тараторила, у меня даже разболелась голова. Она проходила по комнатам, трогала руками картины, какие-то безделушки, остановилась возле кабинета отца.​

​— Туда нельзя! — по привычке ответила я. Когда был жив отец в кабинет был вход строго запрещен. Олеся посмотрела на меня.​

​— А то что? Я наследница и имею право знать, что мне досталось от папочки!​

​Она раскрыла двери, и я последовала за ней. Олеся раскрывала шкафы, проверяла какие-то бумаги. Потом зевнула, ей явно все наскучило.​

​— Устала я. Тут прилягу на диванчике? — она указывала на небольшую софу в папином кабинете.​

​Я машинально кивнула.​

​— Одеяло принеси, а то прохладно.​

​Я подчинилась и тут же ушла. Пока шла, ругала себя. И зачем я ее слушаю? Надо было выгнать и все. Пусть потом разбираются, кто она и какое наследство ей причитается.​

​Одеяло я ей все же принесла и послушно вышла из кабинета, как она велела.​

​— Настена, я дома! — от громкого маминого голоса я вздрогнула, быстро вышла в коридор.​

​— Мам та в папином кабинете… Сестра моя… Она спит, не кричи, пожалуйста.​

​— Сестра? Какая сестра? — мама присела на стул, который стоял в прихожей.​

​Казалось эта новость ей не понравилась. Она отцовские похороны спокойно пережила, а сейчас на ее лице читалась печаль.​

​— Олеся… Она сказала, что ее мама знала о второй семье.​

​— Она из Ставрополя?​

​— Да. Ты тоже знала?​

​— Не знала. Он всегда туда ездил, говорил про командировки.​

​Мама о чем-то думала, потом резко встала и направилась в сторону кабинета.​

​Распахнула двери и остановилась. Я стояла за ее спиной и не могла видеть, что происходит внутри.​

​— Значит ты Олеся? — голос матери был низким. — И зачем приехала?​

​— Ну как зачем? — я уже выглянула из-за мамы и обратила внимание на то, что Олеся сидела возле письменного стола. — За наследством. Или вы хотели все себе забрать?​

​— Игорь вам купил дом, оформлен на твою мать. Эту квартиру ты не получишь.​

​Олеся, явно ожидающая подобного опроса, ухмыльнулась.​

​— Дом, который оформлен на мою маму, ей и принадлежит. А ваша квартира, дача, картины эти. Они стоят гораздо больше. И я законная наследница разве не так? Хотите оспорить мое право в суде?​

​— Ты, я смотрю, — мама пыталась сохранять спокойствие. Я видела, что дается ей это с трудом. — Подготовилась заранее. А теперь представь, что Игорь написал завещание, в котором все оставляет законной жене.​

​Мама блефовала. Никакого завещания не было, это знали все, в том числе и я. Папа наш никогда не отличался ответственностью. Частенько забывал переводить маме деньги на продукты, она потом его карту взяла.​

​Так и сказала:​

​— Ты Игорь безответственный. Такие вопросы, как семейный бюджет, семейное благополучие и стабильность нужно продумывать заранее.​

​Папа не продумывал. Зачем? Наверное тяжело было на две семьи думать.​

​Олеся на мгновение смутилась. Я уловила этот вопрос в ее глазах, когда она старалась их спрятать. Но быстро взяла себя в руки и улыбнулась.​

​— Нет завещания, иначе вы бы выгнали меня сразу, даже не поговорив.​

​Мама молча прикрыла дверь в кабинет и мне сказала:​

​— Пусть там пока побудет. Действительно, вдруг нет завещания? Тогда что получается, будем делить квартиру?​

​На ее глазах появились слезы.​

​— Я столько лет отдала твоему отцу, столько нервов, сил. И что теперь? Я всегда была рядом, когда было тяжело, когда было плохо. А теперь должна все это делить? Это такое же мое, как и его!​

​Что происходило с мамой, я не могла понять. Она то резко вставала, снимала картины, то обратно садилась, хваталась за голову и плакала.​

​»Так выглядит отчаяние, — пронеслось у меня в голове. — Так и никак иначе… Настя, никогда не выходи замуж, чтобы потом такого не было».​

​Олеся тем временем даже и не думала тихо сидеть. Через какое-то время она вышла из кабинета, заглянула ко мне в комнату.​

​— А есть что поесть?​

​Я кивнула и молча повела ее на кухню. Не виновата же она, что у нас отец такой. Она сама жертва обстоятельств.​

​Правда на жертву она была не очень похожа. Довольное лицо, отличный аппетит и неимоверная жадность, с которой она рассматривала обстановку в квартире.​

​— Я папку давно не видела. Последний раз он приезжал лет пять назад. А потом пропал и все, — Олеся жевала бутерброд и, по всему видимому, решила поделиться своей историей. — А потом эта новость в телевизоре…​

​Я тут же приехала. Думала шутка какая-то. Мама отговаривала меня. А я что? Мне тоже хочется жить в Москве, получить нормальное образование.​

​Я знаю, если бы отец был жив, он сам бы меня сюда перевез.​

​— Не перевез, — хриплый голос мамы заставил нас вздрогнуть обеих.​

​— Ты знала? — меня больше интересовал только этот вопрос.​

​Мама прошла на кухню, присела рядом со мной, поставила бутылку рядом и стакан, видимо достала из шкафа в гостиной, этот запас всегда был там на случай гостей.​

​— Сколько говоришь, пять лет не было? Он не мог ездить. Проблемы на работе, со здоровьем. Не мог, — мать сделала глоток и грустно ухмыльнулась, вытерла слезы с глаз. — Последние пять лет я не отходила от него.​

​А в тот день мне нужно было в магазин и на работу заскочить, оставила на несколько часов. Пришла, он пьяный. Извиняется за что-то. Никак не могла понять за что.​

​— Прости, — язык Игоря заплетался, слова получались плохо, но он пытался сказать все самое важное. Понимал, осталось не так много времени. — Когда ты узнаешь, выгонишь меня и идти мне будет некуда. Но я не могу больше скрывать…​

​— Куда я тебя выгоню? — удивлялась мать, стараясь уложить отца на диван и укрыть пледом, — Отдохни, потом поговорим.​

​— Сейчас хочу! Надо сейчас, потом не смогу. Не верь никому, ясно? Я много ошибок совершил, просто не верь никому. Олеську не обижай, она не виновата.​

​Но каждое ее слово взвешивай. Натаха продуманная, найдет способ…​

​Игорь уснул, так ничего толком и не объяснив. На следующий день ему уже стало плохо.​

​— Ты знала и молчала? — теперь удивляться была моя очередь.​

​— Я ничего не поняла. — равнодушно пожала плечами мама. — Откуда такое можно предугадать?​

​Конечно, догадывалась давно, что не просто так он так часто мотается в Ставрополь, но чтобы это имело такое вот последствия, — мама показала на Олесю. — Даже не думала.​

​А ты молодец, вся в него. Он тоже никогда не упускал выгоды и ты тут же явилась.​

​Олеся смутилась, теперь мне казалось, что она приехала не за деньгами, а за чем-то другим.​

​— Я имею права, — лишь выдавила она.​

​Мама начала что-то бормотать про свою жизнь, про несправедливость. Мы с Олесей молчали.​

​На следующее утро, Олеся так и осталась в кабинете, нас разбудил звонок. На домашний телефон, который очень редко использовался, кто-то настойчиво звонил.​

​Ответила мама. Сухо поздоровалась. С чем-то согласилась и положила трубку. Повернулась ко мне.​

​— Собирайся, через час нас ждет нотариус.​

​— Только нас? А Олеся? — мне почему-то было жаль сестру.​

​— Только нас.​

​Я повернулась к Олесе. Она опустила глаза, от ее напора и наглости не осталось и следа.​

​— Там по другому вопросу, — ответила она и скрылась в кабинете.​

​***​

​— Ваш муж составил завещание, — строгий мужской голос говорил быстро и четко. — Согласно которому, все имущество движимое и недвижимое передается Анастасии.​

​— Мне? У него еще дочь была!​

​— Мне об этом неизвестно. Ее право оспорить завещание в судебном порядке.​

​— Мы еще поборемся, ничего она не получит, дочка, — мама как-то по-доброму положила мне руку на плечо.​

​Но от ее слов по спине побежали мурашки.​

​— Не будем пока говорить Олесе, ладно? — мне стало ее жаль. — Кто вообще знал про завещание?​

​— Это ты так радуешься, что твой папаша оставил все нам?​

​— Нет, я негодую, что отец не подумал о второй дочери.​

​— У них там дом. Жизнь устроена, — не унималась мать.​

​Я же думала о своем:​

​»Олеся бы не приехала, если бы у них там было все устроено».​

​***​

​— Собирайся и чтобы сегодня же тебя тут не было! — закричала радостно мать, как только мы вошли в квартиру.​

​Олеся вышла навстречу и удивленно посмотрела на нас.​

​— Что смотришь? Завещание оставил он! Все нам, понимаешь? Или тебе документы предоставить?​

​Олеся молча собралась и ушла.​

​Меня же внутри что-то поедало. Совесть наверное.​

​Я вступила в наследство, получила квартиру, дачу, машины и много всего еще. По сути, я была богатой наследницей и могла не переживать о своем будущем.​

​За несколько месяцев про существование сестры не забылось, вспоминалось. Даже думала съездить в Ставрополь и поискать ее там. Но так и не собралась.​

​***​

​Олесю я встретила примерно через год, зашла в какой-то небольшой магазинчик за водой, а там она со шваброй в руках. Я даже сначала ее не узнала.​

​— Олеся? — я остановилась.​

​— Ааа… Это ты, — она равнодушно посмотрела на меня и продолжила свое занятие.​

​— Ты тут работаешь?​

​— А где мне еще быть? Папаша не оставил мне ничего, мать выгнала, как только закончились от него перечисления. Я никому не нужна. Приходится самой как-то выживать.​

​На ее лице отражалась какая-то непонятная мне боль. Я хотела уже уйти, но все же не смогла.​

​— А где ты живешь?​

​— Днем я работаю дворником и мне от работы сдают комнату, — равнодушно отвечала она. — А кому я нужна без образования?​

​Мать всегда говорила, подожди, тебя отец заберет, там выучишься. Выучилась, блин.​

​Я дождалась в машине, когда рабочий день сестры закончится. Забрала ее к себе.​

​— Ты такая же наследница, как и я, — пробормотала я, не зная, какие еще слова подобрать. Мне ее было жалко. — Будешь жить с нами и учиться пойдешь, куда хотела.​

​Олеся молчала, видимо готовилась к разговору с моей матерью.​

​— Ты зачем ее притащила? — кричала мать. Она в последнее время вела себя все хуже, чаще прикладывалась к бутылке и совсем перестала работать.​

​— Это моя сестра, она будет жить с нами.​

​Мама не смогла стерпеть такого, собралась и переехала на дачу. А Олеся…​

​Она осталась со мной. Она была нужна мне, как напоминание об отце и о его низком поступке.​

​Она вернула моей совести спокойствие, а я ей подарила веру в добрых людей.​

​Автор: Анна Субботина

Источник

Мини ЗэРидСтори