— Доктор, скажите прямо! — голос Ирины дрожал, пальцы вцепились в край стола так, что побелели костяшки. — Я не могу больше ждать!
Мужчина за столом медленно поднял голову. Лучи настольной лампы отразились в его очках, скрывая выражение глаз. Он отложил ручку, глубоко вздохнул.
— Четырнадцать недель беременности, — произнес он ровно, как будто сообщал о прогнозе погоды.
Ирина замерла. Воздух словно вырвали из её лёгких. Губы шевельнулись, но звука не последовало.
— Как… — наконец прошептала она, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. — Это невозможно…
— Возможно, — доктор прикрыл карту ладонью, изучая её лицо. — Вы действительно не догадывались?
Ирина Соколова, стройная женщина 45 лет с короткой каштановой стрижкой и усталыми, но всё ещё яркими зелеными глазами, никогда не думала, что окажется в кабинете гинеколога в клинике «Здоровье+».
Она испытывала глубочайшую неприязнь к больницам. Её раздражал резкий аромат антисептиков, холодный металл стетоскопа, ослепительно-белые халаты врачей, неизменно пробуждавшие воспоминания о той самой радости материнства, которой ей никогда не дано было испытать. Но терапевт в поликлинике на улице Яблоневой была непреклонна:
—— Обследование обязательно, Ирина Викторовна. В вашем возрасте нельзя пускать здоровье на самотёк.
И вот она здесь. В душном кабинете с плакатами о женском здоровье, где каждый шелест бумаги звучал как приговор.
— Но… как? — Ирина сжала виски, пытаясь собрать мысли. — Мы с мужем… мы же…
Доктор наклонился вперед, сложив руки на столе.
— Бывает и так. Поздравляю, — в его голосе мелькнула едва уловимая улыбка.
Ирина закрыла глаза. В голове пронеслось: «Мне сорок пять. Я уже почти бабушка. И теперь…» Она выдохнула, чувствуя, как слёзы катятся по щекам.
— Какой выбор?! — Ирина резко встала, сжав сумку так, что кожаный ремешок впился в ладонь. Голос её дрожал, но не от страха, а от ярости. — Вы что, предлагаете мне… избавиться? Доктор откинулся в кресле, будто отшатнулся от её тона.
— Я просто обязан озвучить все варианты, — пробормотал он, быстро листая её карту. — Медицинские показания, возрастные риски…
— Мой ребёнок — не «медицинский показатель»! — Ирина резко дёрнула дверцу шкафа, где висело её пальто. — И наблюдаться я буду у другого врача. У того, кто не видит в этом… ошибки. Его брови поползли вверх, но он лишь протянул ей листок с анализами.
— Как знаете. Но витамины всё же возьмите, для…
— Спасибо, — она швырнула бумагу в сумку, не глядя. — Мне хватит двадцати пяти лет ожидания вместо ваших таблеток.Дверь захлопнулась с таким звонким щелчком, что медсёстры в коридоре вздрогнули.
Телефон разрядился ровно в тот момент, когда Ирина набрала номер мужа. «Символично», — горько усмехнулась она, глядя на потухший экран.
«Серебряная свадьба через месяц… а теперь вот это. Как ему сказать?
Она закрыла глаза, вспоминая их долгие годы попыток: бесконечные больницы, поездки в санаторий «Сосновый Бор», где пахло смолой и надеждой, даже тот нелепый визит к глухой старухе-знахарке на окраине Медвежьегорска. Та тогда, жуя какие-то коренья, буркнула: «Дитё придёт, когда перестанете ждать». Они тогда с Сергеем посмеялись в машине — а теперь…
— Господи, — Ирина вдруг рассмеялась сквозь слёзы, прижимая ладони к животу. — Да мы же уже купили билеты в Грецию на юбилей…
Из динамика над головой вещали о правилах посещения. Где-то капала вода из крана. А в её груди, вместе с давно забытым страхом, вдруг забилось что-то тёплое и дикое.
«Серёжа… он ведь с ума сойдёт от счастья.» Она, поправила складки пальто, и твёрдо зашагала к выходу.
«Надо срочно зарядить телефон. И купить тест. Десять штук. А ещё…»
Мысли путались, но одна была кристально ясна: это чудо!
И чёрт побери все врачебные прогнозы.
Ирина ехала в душном автобусе, прижатая к стеклу чьим-то локтем, но даже давка не могла омрачить её мыслей. В голове крутилось одно и то же: «Сергей… Он будет так счастлив!»
Они с мужем давно перестали надеяться. Десять лет назад, после бесконечных поездок по врачам, клиникам и даже к той самой ведунье, которую когда-то посоветовал дядя Петя, они махнули рукой. «Не дал Бог — и не надо», — сказал тогда Сергей, а Ирина лишь молча кивнула, пряча слёзы.
Но теперь… Теперь всё изменилось. Она прижала ладонь к животу, ещё плоскому, ещё ничем не выдающему тайну, и улыбнулась. «Он точно обрадуется», — подумала Ирина, вспоминая, как всего пару недель назад Сергей, сидя на кухне, с завистью рассказывал про соседа с семнадцатого этажа.
— Представляешь, у него четвёртый сын родился, — говорил он, размахивая вилкой. — А старшему-то уже двадцать восемь!
— А не поздно ли в таком возрасте? — спросила тогда Ирина, наблюдая, как его лицо озаряется редкой для него мечтательностью.
— Знаешь, если бы я сейчас стал отцом… — Он замолчал, потом тряхнул головой. — Мне было бы плевать на возраст. Я бы горы сдвинул! И вот теперь… Внезапно её осенило. «Сюрприз!» Они же скоро отмечают юбилей! Двадцать пять лет вместе. Уже заказан ресторан, торт… «Торт!»
— Вместо роз — медвежата! — прошептала Ирина, представляя, как Сергей увидит этот торт, удивится, а потом… Потом она ему всё расскажет. Она достала телефон и быстро набрала кондитера.
— Алло? Да, здравствуйте! Это Ирина, мы заказывали трёхъярусный торт на юбилей… Да, тот самый. Слушайте, я хочу внести изменения…
Голос её звенел от возбуждения. Она представляла, как вынесут торт с медвежатами и зайчатами, как Сергей недоумённо посмотрит на неё, а она улыбнётся и скажет…
Но мечты — хрупкая штука.
Остальные дни до праздника Ирина провела в каком-то сладком тумане. Она не замечала, что Сергей стал замкнутым, что он чаще задерживался на работе, что его телефон теперь всегда лежал экраном вниз.
— Ты чего такой задумчивый? — спросила она как-то вечером, когда он, уставившись в телевизор, даже не реагировал на её слова.
— Да так… Устал, — пробормотал он, не глядя.
— А может, тебе к врачу сходить? — Ирина присела рядом, положила руку ему на плечо.
— Ты в последнее время какой-то…
— Да нет, всё нормально, — он резко встал. — Пойду душ приму.
Она не придала значения. «Переживает за меня», — подумала она. Ведь последние дни она и правда чувствовала себя неважно: тошнота, головные боли, странная усталость…
Но теперь-то она знала причину. И даже утренний токсикоз встречала с улыбкой.
«Скоро он узнает. Скоро всё будет по-другому», — мечтательно думала Ирина, не подозревая, что жизнь готовит ей совсем иной сюрприз…
На следующий день, Ирина стояла перед зеркалом, любуясь отражением. Платье, купленное специально для завтрашнего юбилея, облегало её фигуру, подчёркивая всё, что ещё оставалось безупречным. «Неужели прошло уже столько лет?» — мелькнуло в голове.
Дверь приоткрылась, и в комнату вошёл Сергей, держа в руках букет белых хризантем.
— Опять эти цветы… — прошептала Ирина, но губы сами растянулись в улыбке.
— Ну как, нравится? — Сергей подошёл ближе, его глаза светились тем же тёплым огнём, что и тридцать лет назад.
— Как тогда… — она взяла букет, и в памяти всплыло то самое первое признание. «Он же совсем ребёнок!»
Школьный двор, смех, злые шутки одноклассников. Ира, гордая восьмиклассница, вокруг которой вились все мальчишки, но никто не решался на такое — забраться к ней в окно!
— Ты представляешь, он как кошка вцепился в подоконник! — смеялась потом подруга Люся, — А записка! «Ты самая красивая на свете!» Ну просто рыцарь!
— Рыцарь? — фыркнула Лиза, закатывая глаза. — Мелкий пацан, который даже бриться ещё не начал. Ира, ну как ты вообще можешь это терпеть?
— А мне нравится, — пожала плечами Ирина, но внутри что-то ёкало.
Особенно после той драки.
— Слышь, жених, а ты уже придумал, куда невесту в свадебное путешествие повезёшь? На Мальдивы или на местное болото? — Игорь Птичкин скривился в язвительной ухмылке.
— Не, это Ирка его повезёт, она ж раньше школу закончит, значит, раньше зарабатывать начнёт! — подхватил Артём Гвоздев.
Серёжа тогда не выдержал. Кулаки, крики, физрук, растаскивающий их в разные стороны. А после уроков — его слова, брошенные на бегу:
— Ты меня всего на два года старше, и я… всегда буду любить тебя!
Ира тогда даже не успела ответить.
«Они просто завидовали»
— Ты помнишь, как твои подружки меня отговаривали? — Сергей обнял её за талию, глядя в зеркало.
— Ещё бы! — Ирина засмеялась. — Лиза вообще говорила, что ты «мелкий пацан», а Юля Безрукова вещала, что «мужчина должен быть старше».
— А Люся нас защищала, — ухмыльнулся он.
— Потому что её тётя была старше мужа на девять лет!
Сергей рассмеялся, но в его глазах мелькнула тень.
— А знаешь, что я думаю? — он прижал губы к её виску. — Они просто бесились, что у них не хватило смелости так любить.
Ирина задумалась. Да, возможно. Игорь Птичкин так и остался вечным холостяком, Лиза Кошкин трижды разводилась, а Юля Безрукова, та самая «отличница», вышла замуж за скучного бухгалтера и теперь жаловалась в соцсетях на «недостаток романтики».
— Знаешь, что мне тогда хотелось ответить тем ребятам? — Сергей вдруг серьёзно посмотрел на неё.
— Что?
— Что я всё равно её добьюсь.
Ирина рассмеялась, но сердце ёкнуло. Он действительно добился. И все эти годы они им завидовали. Тихим, глухим, злым шёпотом.
Вот теперь Серёжа, с которым они прожили, как Ира думала, в счастливом браке столько лет, стоял перед ней с таким же букетом, и вдруг резким движением устремил на неё чужой, холодный взгляд.
Куда же исчезло то самое тепло, что лишь мгновение назад ласково плескалось в его серых глазах? Ира насторожилась, и Серёжа не стал долго молчать.
— Ира, торжество придётся отменить. Ты сама позвонишь в ресторан?
— А что случилось?
У Иры даже мысль не приходила в голову, что же такое могло произойти, чтобы отменить празднование такого важного в их жизни события. Ресторан был оплачен, гости приглашены… Что происходит?!
— Понимаешь, Ира, мы жили с тобой много лет, и я считал себя счастливым человеком. Но пару месяцев назад я встретил другую женщину и… — Серёжа ненадолго замолчал, — полюбил её.
Теперь я только понимаю, что бабушка была права, когда твердила мне, что мои невесты ещё в песочнице играют, а я за тобой ухаживал. Иришка, ты была тогда старше меня, а теперь стала старее.
Хоть всего на пару лет, но ведь… старее же. А я встретил женщину молодую, красивую, стройную. — Он почесал затылок. — Боже мой, да что же я несу… Осёл, прости меня, не это главное, просто не знаю, как сказать. Короче, Даша беременна. Я наконец-то могу стать отцом, вот что стало самой главной причиной выбора в её пользу. Я долго думал, но теперь всё решено. Давай расстанемся без ссор и упрёков. Я благодарен тебе за все годы, что ты была рядом, но теперь наши пути расходятся. Прости меня.
Ира задыхалась от обиды и давящей боли, что адским пламенем разливалась внутри.
— Уходи, — прошептала она. — Уходи, я не хочу тебя видеть. Вещи соберу сама.
Уходи! почти прокричала она, схватившись за живот двумя руками.
Серёжа не стал дожидаться, чтобы она повторила. Ушёл, не оборачиваясь, а Ира тут же позвонила в скорую.
В голове не укладывалось, как человек может так просто предать. Предать того, с кем переживала и радость, и печали, с кем делилась самым сокровенным, с кем рядом было тепло в любые холода.
Но, видимо, всё в этом мире проходит, и любовь, увы, не вечна. Как ни крути, а она была по-настоящему счастлива все эти годы. О таких мужьях другие могут только лишь мечтать… Выходит, ей дано было счастье на время.
И она решила не винить бывшего мужа. Бывшего… — как ранило это слово.
Пусть он будет счастлив с другой — сердцу ведь не прикажешь. А Ира будет счастлива с ребёнком, которого ей Бог послал, чтобы удар не стал слишком суровым, видимо…
Но предательство всё равно жгло душу.
Врачи делали всё возможное, чтобы ребёнка сохранить. Им это удалось, но Ире рекомендовали оставаться в стационаре до самых родов. Она не стала отказываться. Всем подругам сказала, что уезжает в путешествие, — не хотела, чтобы кто-то знал о её поздней беременности. Вот родится здоровый малыш, тогда и поделится радостью.
Навещала её только мама, которая мечтала дождаться внуков, поэтому поддерживала Иру во всём и буквально пылинки сдувала с неё, находясь рядом чуть ли не целыми днями. Приносила домашнюю еду, фрукты, следила, чтобы дочь хорошо питалась, ходила вместе с ней гулять по больничному городку. И верила, что Ира будет счастлива.
Несколько раз звонил Серёжа. Просил не держать на них зла, даже умолял встретиться, чтобы «объяснить всё как следует». Но Ира лишь спокойно ответила, что всё в порядке, искренне пожелала им счастья — и звонки прекратились. Правда, он прислал потом сообщение: «Ты была и остаёшься самой лучшей женщиной. Жаль, что так вышло. Прости.»
И Ира простила. Она знала: таить обиду — себе хуже. Сердце должно оставаться открытым, иначе в нём не найдётся места для радости.
Она часто разговаривала с малышом, обещала, что они справятся. Ведь у него будет не только любящая мама, но и бабушка. Жаль, дедушка не дождался этого счастья…
Первые месяцы пролетели незаметно, а вот последний оказался самым долгим. Казалось, время остановилось. Но настал день, когда на свет появился её сын.
Ира смотрела на него и не могла поверить: это чудо — её ребёнок. А как счастлива была бабушка! Ира оплатила отдельную палату — благо, у неё хватало накоплений, и она могла не работать, пока сын подрастёт.
Ближе к вечеру, когда малыш крепко спал, Ира решила отдохнуть. Но в коридоре вдруг послышались возбуждённые голоса, громкие шаги, хлопанье дверей, шум каталки. Потом всё стихло, и она уснула.
Утром Ира проснулась от странного ощущения. Она — мама. Рядом спит её сын. И… он ни разу не заплакал за ночь. Она подскочила, подбежала к люльке, наклонилась — малыш мирно посапывал. Выдохнула с облегчением и пошла искать врача.
— Всё нормально? — спросила она у медсестры. — Он так долго спал…
— Нормально, — резковато ответила та. — Покормите его да пелёнки смените. Разберётесь.
— У вас что-то случилось? — Ире не понравилось такое отношение. Разве не должны объяснить подробнее?
— А вы не слышали? — медсестра вздохнула. — Вчера роженицу не спасли. Привезли после ДТП поздно. Девочку выходили, а маму — нет. Отец и вовсе на месте погиб. Сирота, только родилась. Теперь полиция, допросы… Мы всю ночь не спали.
Ира кивнула и поспешила назад, в палату.
Сынок спал, тихо посапывая. Она боялась взять его на руки — такой он был хрупкий. Но когда она нежно провела пальцем по его крошечной ладошке, малыш заворочался, кряхтел и приоткрыл глазки.
— Ты мой родной… — шептала Ира, гладя его. — Какой ты красивый… Сейчас покушаем.
Она осторожно взяла его, перепеленала и начала кормить, когда в палату вошла врач.
— Редкий случай, — сказала та, осматривая её. — В вашем возрасте молоко обычно пропадает, а у вас — в избытке. Малышу повезло. Но обязательно сцеживайтесь, иначе перегорит.
— Хорошо, — кивнула Ира. Но ничего не вышло.
На следующий день, когда Ира вышла в коридор размяться, её окликнула та самая медсестра:
— Вы не хотите помочь?
— В чём?
— Той девочке-сироте. У неё нет молока, кормят смесью, но… у вас его столько… Может, поделитесь?
Ира замерла. Кормить чужого ребёнка?
Но разве можно отказать?
— Хорошо, — тихо сказала она.
Потом Ира попыталась сделать всё, как объяснила врач. Но толку было мало. Она подождала немного, снова попыталась — и, поняв, что, возможно, просто не умеет это делать, пошла к врачу.
— Не у всех получается, — сказала та. — Можно попробовать специальными приспособлениями… — Она задумалась, потом странно посмотрела на Иру. Это самый лёгкий вариант… Но только если вы сами согласитесь. Не каждая женщина может кормить чужого ребёнка.
— Но у меня совсем не получается, — с сожалением ответила Ира. — Я бы согласилась, лишь бы мой сыночек не остался без грудного молока.
— Это правильно. Сейчас искусственников всё больше, а ребёнку для полноценного развития именно грудное молочко необходимо. Ира неуверенно кивнула.
Но с другой стороны… Кормить чужого ребёнка, да ещё оставшегося без матери… Вдруг она привяжется? Но Ира отмела эти мысли. Пусть её молоко пойдёт на пользу.
Вскоре ей принесли малышку. Ира осторожно взяла её на руки. Такая крошечная. Такая красивая. Ей даже показалось, что девочка чем-то похожа на её сынишку. Хотя, наверное, все младенцы похожи. Малышка покушала с огромным удовольствием, а когда её забрали, Иру вдруг посетила шальная мысль: «Вот было бы у меня двое детей… Сын и дочь. Как было бы здорово!» Но она тут же отогнала мечту. Это всего лишь мысли. Поблагодарила Бога за то счастье, которое у неё есть, и задумалась.
Приближалось время выписки. И Ира, и малыш, которого она назвала Володенькой в честь отца, чувствовали себя прекрасно. Когда ей принесли девочку в последний раз, Ира не удержалась и спросила:
— А что с ней будет дальше?
— В дом малютки отправят, наверное, — с грустью ответила медсестра.
— Как жалко… — прошептала Ира. — Так и хочется её забрать. Если бы я могла… стала бы для неё мамой.
Слова вырвались сами, будто не она их сказала, а кто-то другой.
— Ну, у нас был такой случай, — задумчиво протянула девушка. — Там мать отказалась от ребёнка, а другая мамочка забрала его. Сказала: «Где один, там и двое вырастут».
— То есть… так просто?
— Ну, оформляют, конечно, не сразу. Но возможно.
Наутро Ира отправилась к врачу и, едва переступив порог, спросила:
— Наталья Валерьевна, могу ли я удочерить эту девочку? Ту, что сирота?
— Не можете, — медленно ответила доктор, внимательно глядя на неё. — У неё дедушка есть. Он оформляет опекунство, и, скорее всего, её отдадут ему.
— Ясно… — Ира опустила глаза. — Это хорошо, что у девочки есть родные. А то я переживала за неё.
Возвращение домой
Ира приехала с сынишкой в родные стены. Мама навела порядок, приготовила детскую, накрыла стол и пригласила самых близких подруг. Как же Ира скучала по этому дому! Хотя он до сих пор хранил воспоминания о Серёже… При мысли о нём сердце сжалось.
Гости разошлись. Мама обещала пожить с Ирой, чтобы помочь с Володенькой, прилегла отдохнуть…
И вдруг — звонок в дверь. Нежданный гость. На пороге стоял мужчина средних лет, с выраженной печалью на лице.
— Здравствуйте, Ирина Юрьевна. Меня зовут Евгений Игоревич… — начал он, запинаясь.
— Мне ваш адрес дали в роддоме. Уж простите, я очень настаивал.
— Проходите, — пригласила Ира, провожая его на кухню.
Мужчина сел, помолчал, потом неожиданно спросил:
— Вы замужем?
— Разведена, — нахмурилась Ира. — А вы с какой целью интересуетесь?
— Мне сказали, что вы кормили мою внучку грудным молоком. — Его голос дрогнул. — Я вам за это бесконечно благодарен… И смею просить. Не могли бы вы продолжить?
— Но… каким образом? — Ира растерялась.
— Я понимаю, как это звучит. Но я мог бы предложить вам пожить в моём доме с сыном. Няню для внучки я уже нашел, вас никто не обременит лишними заботами — только кормить малышку. Моя дочь погибла… И внучка — единственное, что у меня осталось. Врачи говорят, она слаба, ей необходимо грудное молоко. Если хотите, няня будет помогать и с вашим малышом.
— Нет, это… абсурд. Я и так полгода почти не была дома.
— Я вас умоляю. У меня большой дом, места хватит. Или… я могу присылать за вами машину три раза в день. Но это час туда, час обратно… А так — вы ни в чём не будете нуждаться. Я оплачу все неудобства.
— Нет, простите… — Ира покачала головой. — Я не могу. Это неправильно.
Мужчина тяжело вздохнул, встал и положил на стол визитку.
— Если передумаете… позвоните.
Ира кивнула. Проводив гостя, она ещё долго стояла у окна, глядя на визитку в руке.
А в голове звучал один вопрос: Что,если это — судьба?
– Каков наглец! – почти выкрикнула мама, резко выходя из комнаты, её голос дрожал от возмущения. – Я всё слышала, каждое слово!
– Мам, мне так жалко эту девочку… – Ира смахнула слезу, но на смену грусти в её глазах вспыхнул огонь решимости. – Я готова была её удочерить! Понимаешь? Взять и забрать её себе, чтобы никто больше не смел причинить ей боль!
Мария Петровна крепко обняла дочь, её пальцы слегка дрожали.
– Дорогая, не плачь, а то молоко пропадёт, – прошептала она, но в её голосе звучало не только беспокойство о здоровье Иры. – Тебе сейчас нужно думать только о нашем мальчике. О нём одном.
– Мама… – Ира вдруг встрепенулась, будто её осенило. – А что, если я соглашусь? Она схватила мать за руки, её глаза горели. – Это же ненадолго! Всего несколько месяцев… Но только при одном условии – ты должна быть с нами. Я не смогу без тебя.
– Господи, ну, когда же ты повзрослеешь? – Мария Петровна закатила глаза, но в её взгляде читалась тревога. – Ты всё ещё ребёнок, Ирочка. Я даже не знаю, что сказать…
– Мама, я чувствую – это судьба! – Ира прижала руку к груди, словно пытаясь унять бешеный стук сердца. – Что-то внутри шепчет мне, что я обязана помочь этой крошке. Ты ведь со мной?
– Ну а куда я денусь?! – мама развела руками, но в её голосе уже звучала покорность.
Сердце колотилось, пальцы дрожали, когда Ира набрала номер Евгения Игоревича. Она чётко изложила свои условия, и он, к её удивлению, согласился почти сразу. Уже через два часа она снова держала на руках маленькую Вику. И снова это странное сходство… С Володенькой.
Дом Евгения оказался просторным, уютным, без вычурности, но с тёплой атмосферой. Как будто сама судьба вела её сюда.
Однажды, пока дети спали, а мама уехала поливать цветы, Ира случайно наткнулась на фотоальбом. Листая страницы, она замерла на последней.
Серёжа. Её муж, обнимал молодую, ослепительно красивую девушку, которая могла бы быть его дочерью.
В этот момент раздался голос Евгения, и Ира вздрогнула, едва не выронив альбом.
– Не хотел вас пугать, Ирочка. – Он стоял в дверях, его взгляд скользнул по фотографии. – Скучаете, раз решили полистать старые снимки?
– Кто это? – её голос звучал резко, почти как обвинение. Она ткнула пальцем в Серёжу.
Евгений помрачнел.
– Даша. Моя дочь. – Он тяжело вздохнул. – И… мать Вики.
Ира почувствовала, как земля уходит из-под ног.
– Я был против. – Евгений сжал кулаки. – Она грозилась порвать со мной все отношения, если я не приму его. Мне было отвратительно, что она выбрала мужчину моего возраста! Да ещё и женатого!
Ира закрыла глаза.
– Я пытался их образумить… Но они не слушали. – Голос Евгения дрогнул. – Потом он развёлся, клялся, что будет носить её на руках… Но случилось непоправимое.
– Значит… Володя и Вика… брат и сестра? – Ира произнесла это вслух, сама не понимая, как слова сорвались с её губ.
– Что?! – Евгений остолбенел.
И тогда Ира рассказала ему всю правду.
– Я… не могу поверить. – Евгений смотрел на неё с восхищением. – Вы… вы благословили их?
– Я не знала, что он погиб… – Ира сжала руки в кулаки. – Но спорить с судьбой бесполезно. Пусть земля им будет пухом…
Прошёл год.
Ира и Володенька остались жить в доме Евгения. А потом… Одно утро изменило всё.
Тихонько постучав в дверь её спальни, Евгений вошёл с корзиной подснежников. Он сел на край кровати, его пальцы нервно перебирали стебли цветов.
– Ирочка… – его голос дрожал. – Дети растут. Скоро они начнут задавать вопросы… Он глубоко вдохнул. – Не пора ли нам стать настоящей семьёй?
Она знала, что это придёт.
– Ты прав. – Она улыбнулась сквозь слёзы. – Мы все заслуживаем счастья.
Женя достал кольцо. Бриллиант сверкнул в утреннем свете.
– Банально, но… – он надел его ей на палец. – Я хочу, чтобы все знали – ты моя.
– В моём-то возрасте… – она засмеялась.
– Возраст – в голове. – Он притянул её к себе. – А ты – мама двух прекрасных детей. Значит, ты самая молодая, самая красивая и…
– Самая счастливая. – Она закончила за него.
Их губы встретились. А в соседней комнате смеялись дети. Счастье. Оно приходит к тем, кто умеет ждать. К тем, чьи сердца открыты. К тем, кто не боится любить снова.
