Ольга Петровна вытирала пот со лба, поправляя соломенную шляпу. Июньское солнце палило нещадно, но она привыкла к этому — сорок лет жизни в деревне Заречное закалили её характер и кожу. Рядом, у теплицы, ворчал Василий Степанович, её муж, проверяя крепления поликарбоната. Сегодня он планировал закончить ремонт крыши, а после — проверить фильтры в пруду. Карпы, которых они с Ольгой вырастили из мальков, уже набирали вес, и Василий гордился этим как ребёнок.
— Петрович, обед через полчаса! — крикнула Ольга, направляясь к колодцу. Вода здесь была ледяная, с едва уловимым привкусом железа. Она набрала ведро, чтобы полить рассаду баклажанов, как вдруг услышала лай Тузика. Пёс носился вдоль забора, будто пытался прогнать невидимого врага.
— К нам, что ли? — нахмурилась женщина. Сын Сергей, работавший инженером в Серебрянске, обычно звонил перед приездом. Ольга отряхнула руки о фартук и вышла за калитку.
На проселочной дороге, около дома в клубах пыли, стоял белый микроавтобус. Водитель — коренастый мужчина в кепке — курил, облокотившись на дверцу. Но Ольга узнала не его, а женщину, вылезавшую с пассажирского сиденья.
— Олечка! Родная! — завопила Людмила Викторовна, размахивая шарфом с яркими павлинами. — Неужели это ты? Совсем не изменилась!
Ольга внутренне сжалась. Последний раз они виделись на юбилее тёти Гали пятнадцать лет тому назад. Тогда Людмила, выпив лишнего, устроила скандал из-за бабушкиного наследства.
— Люся… Какими ветрами? — натянуто улыбнулась Ольга.
— Да вот, решила внучат вывезти на природу! — сестра распахнула дверцу микроавтобуса, откуда начали выходить родственники, большинство из которых она видела в первый раз. — Знакомься: мой зять Игорь, а это — Антошка, Леночка, близнецы Стёпа и Матвей, Катюша и Варя! Мы к тебе на пару недель, подышать свежим воздухом!
Ольга ощутила, как подкатывает ком к горлу. В голове пронеслись списки дел: не политые грядки, необработанные яблони, корову Зорьку нужно перевести на летний выпас… Но сказать «нет» она не смогла — воспитание не позволяло.
— Проходите… Только предупреждаю: развлекать вас не смогу. У нас работы — непочатый край.
— Пустяки! — Людмила хлопнула её по плечу. — Детишки сами найдут, чем заняться!
К вечеру Ольга пожалела о своей мягкости.
Сначала близнецы, заигравшись в «пиратов», разбили фарфоровую статуэтку пастушки — подарок покойной свекрови. Потом Варя, пытаясь «причесать» кота Барсика, обрезала ему усы ножницами. Апофеозом стал визг Антошки, упавшего в пруд во время попытки поймать карпа голыми руками. Василий, вернувшись с лесопилки, едва не хватился сердца:
— Ольга, ты в уме?! Зачем этих варваров впустила?!
— Родня всё-таки… — вздохнула она, пряча глаза.
Ночью, пока гости храпели на раскладушках в гостиной, Ольга прокралась в спальню. В руках она сжимала старую шкатулку — единственное, что успела спасти от «исследований» Леночки. Там лежали письма отца с фронта, пожелтевшие фото, засушенная веточка сирени со свадьбы… Она прижала шкатулку к груди, чувствуя, как дрожат пальцы.
Наутро беда пришла с неожиданной стороны. Пока Ольга доила Зорьку, дети ворвались в огород. К полудню были вытоптаны грядки с редким сортом ремонтантной клубники «Царица Севера», которую Ольга три года выращивала из семян.
— Вы с ума сошли?! — впервые за много лет она повысила голос на детей. — Это же не игрушки!
Людмила, услышав шум, вышла на крыльцо с чашкой кофе:
— Оленька, да успокойся! Ты же сама виновата — зачем сажаешь хрупкое там, где дети бегают?
Василий, наблюдавший за сценой из окна, хлопнул дверью. Он молча взял лопату и отправился копать траншею для нового дренажа — лишь бы не сорваться.
Кризис в отношениях наступил на четвертый день. Ольга, возвращаясь из леса с корзиной опят, застыла в ужасе: Антошка и Стёпа тыкали в Зорьку палкой, пытаясь засунуть ей в рот полиэтиленовый пакет.
— Да вы что, дурачки?! — она отшвырнула палку. — Это же смертельно!
— Мы хотели посмотреть, как она его жуёт! — захныкал Стёпа.
Ольга ворвалась в дом, где Людмила листала журнал на диване:
— Собирай вещи. Сейчас же.
— Ты шутишь? — сестра приподняла бровь.
— Твои ублюдки чуть не убили корову! Хватит!
Людмила фыркнула, но, увидев стальные глаза Ольги, засуетилась. Через час микроавтобус был у калитки.
— Игорь, загружай банки из погреба! — скомандовала Людмила. — Бери только солёные грузди и малиновое варенье!
— Это что ещё?! — Ольга перекрыла путь к сараю.
— Компенсация за испорченные нервы! — фальшиво всхлипнула Людмила. — Ты же не жадная?
Василий, молчавший до этого, шагнул вперёд, сжимая в руке топорище.
— Положите банки. Сейчас же.
Зять побледнел и отступил. Микроавтобус умчался, оставляя за собой шлейф проклятий.
Вечером, сидя на веранде, Ольга гладила Тузика. В саду цвела сирень, в пруду плескались карпы, а из распахнутого окна кухни доносился запах пирогов с ревнем — Василий, желая её порадовать, сам взялся за стряпню.
— Знаешь, — сказала она, прижимаясь к мужу, — я сегодня поняла: семья — это не кровь. Это те, кто не превращает твой дом в цирк.
Василий кивнул, поправляя одеяло на её плечах. Где-то за рекой кричали журавли, предвещая ясный день.
