Отец Веры тогда сильно обозлился, пробил зятя по своим каналам и выяснил весьма интересный факт из его биографии. Оказывается, этот «аспид» в наркологии лежал, был не единожды закодирован своей мамулей и теперь, видать, сорвался. Вера от таких новостей чуть в обморок не упала, подумывала даже вещи собрать, но тут как раз свекровь позвонила и пригласила на беседу — сказала, дело неотложное и серьёзное.
Невестка надеялась, что речь пойдёт о проблемах Семёна, но не тут-то было.
— Так что, Вер, это правда? — прищурилась свекровь, рассматривая её с головы до ног.
— С чего вы взяли? — отвела глаза Вера, не желая признаваться в своих финансовых возможностях. Деньги у неё были, но делиться ими женщина не собиралась. Ни с мужем, ни, уж тем более, со свекровью.
— Так я же говорю, Сёма сказал, а сыну я доверяю. Он маме врать не станет.
Вера хмыкнула. Снова ложь. Слышала она, как сынок рассказывал матери взахлёб, что НЛО видел. Та ахала, охала, что-то бормотала, но явно не поверила. Или поверила? Женщина присмотрелась к свекрови повнимательнее и тряхнула головой. В принципе, такая могла и поверить. Верит же она, что сынок у неё образцовый.
— Ты, невестушка, отговорки мне не придумывай, — сурово отрезала свекровь. — Деньги у тебя есть, я точно знаю. Так что изволь делиться. Дача моя давно ремонта требует. Вот потеплеет, и займёмся этим вопросом, — она мечтательно закатила глаза. — А пока деньги можешь мне на хранение оставить, чтобы соблазна не было потратить.
«Ага, как же, — подумала Вера. — Чтобы вы мои деньги сыночку своему на алкашку передали? Нет уж, спасибо, обойдусь».
— Мне эти деньги и самой нужны, — твёрдо произнесла она. — Ваш сынок вон у меня уже полгардероба вынес и пропил. Ещё немного, и, простите, трусов не останется.
Свекровь тут же сменила окраску с бледно-розовой на багровую, а у Верочки в голове гнусавый женский голосок пропел: «А хотите, его стукну — и он станет фиолетовый в крапинку?» Улыбнулась она зря — свекровь юмора явно не оценила. Впрочем, оно и понятно: мысли невестки она пока читать не научилась, но её усмешку восприняла как личное оскорбление.
Благо Вера была спортивной породы, а мама Сёмы — не очень. Пока та разворачивалась, замахивалась и вставала с дивана, невестка была уже у двери.
— Всего доброго! — крикнула она на прощание и выскочила прочь, легко сбежав по ступенькам.
На улице было зябко, но домой идти не хотелось. Женщина сперва зашла в кофейню, выпила горький напиток, закусила пирожным и с приподнятым настроением отправилась домой.
А дома — картина маслом. Муж в состоянии, близком к желе или к пудингу, покачиваясь на табуретке, общался с кем-то по телефону. Бурно общался, эмоционально, даже слегка театрально.
