Лена стояла у окна, прижав горячий лоб к прохладному стеклу. Долгожданный переезд, который должен был стать праздником, превратился в настоящее испытание. Проклятая простуда подкосила её именно сегодня — температура, слабость, и вдобавок бесконечное бубнение свекрови за спиной.
— Посмотрю я, как скоро вы там волком взвоете! — причитала Антонина Петровна, складывая вещи в коробки с таким видом, будто делала одолжение. — Мамки-то рядом не будет. Вы там плесенью зарастёте! Ленка твоя не шибко-то хозяйка. Вон, только чихнула — уже разлеглась, как лебедь умирающая!
Лена устало прикрыла глаза. Эту тираду она слышала уже в сотый раз с того самого дня, как родители объявили, что помогут с покупкой квартиры.
— Потом не звоните и не просите помочь, ясно вам? — продолжала свекровь, бросая в коробку книги. — Раз уезжаете, то и флаг вам в руки, а не помощь от меня!
Лена даже не пыталась спорить. Сил не было. Да и какой смысл? Ведь в глубине души она не могла понять эту женщину: сама же каждый божий день твердила, как они ей надоели, как пора бы им съехать и перестать сидеть у неё на шее. А стоило только заговорить о переезде — закатывала настоящие истерики.
Василий, её муж, пытался защитить жену, но тогда становилось только хуже. Свекровь словно с цепи срывалась — хватала их вещи, выбрасывала за дверь, требовала деньги за прожитые месяцы и ремонт… В общем, весело жилось молодожёнам в доме у матери Васи.
А ведь деваться им было некуда. Оба молодые, карьера только начинала строиться. Снимать квартиру в их курортном городе — дороговато, не потянули бы. Лена предлагала пожить у её родителей, но свекровь тут же воспротивилась:
— Жена должна жить в доме у мужа, и точка! — отрезала она тогда. — Не будет мой сын приживалом, когда у меня есть квартира. Ко мне переезжайте, и нечего даже думать! Квартира небольшая, но комнаты раздельные, поместимся!
Поместиться-то поместились, но что это была за жизнь…
Лена вспомнила, как однажды решила поставить на дверь щеколду — хотя бы элементарное право на уединение иметь. Вася поддержал, зная привычку матери врываться без стука. За пять минут всё сделал, а через час уже выслушивал крики матери и наблюдал, как она ломиком — да-да, настоящим ломиком! — вырывает несчастную щеколду.
— В моём доме не будет никаких замков! — кричала Антонина Петровна, выламывая дверь. — Ишь придумали — прятаться от меня! Мы не чужие люди, и секретов у нас не должно быть. Хотите уединиться — скажите, да и всё!
