— Ой, мама, как бы нам хотелось, чтобы это была шутка, — вздохнул Михаил, вставая из-за стола. — Но билеты уже куплены, и максимум через неделю нас тут не будет. Так что ключи оставим на вас. Одна надежда — только там уже всё оплачивать будете сами. Мы деньги не переводим — это очень дорого.
Анна Ивановна тяжело опустилась обратно на стул:
— Нет, я это не переживу… Это же просто катастрофа…
Павел Сергеевич задумчиво почесал затылок:
— Я могу, конечно, у дяди Коли на стройке сторожем подрабатывать. Как-никак, хоть какая-то денежка. Тем более он давно себе толкового напарника ищет. Почему-то у него никто долго не держится, а мы с ним друзья старые — я там точно задержусь.
Анна Ивановна вскочила:
— Я Вите позвоню! Пусть он…
— Мама, — перебила Мария, — если Витя вас к себе возьмёт, мы совершенно не против. Квартирантов пустим.
Свекровь нервно схватила телефон и набрала номер старшего сына:
— Витя, сынок, это катастрофа! Миша с Машкой уезжают, оставляют нас тут одних, и ты только представь — они на нас коммуналку вешают!
— Мама, а что ты хотела? — устало отозвался сын. — Вы же взрослые люди. Ты сама хотела жить в городе.
Витя сразу понял, к чему клонит мать.
— Но мы же, сынок, на пенсии…
— Ну, так и мы с Ленкой, мама, тоже не богачи. Нам своих троих поднимать нужно.
— Витя! Но ты же мой сын!
— И что? — Анна Ивановна осеклась. — Вот так ты любишь нас с отцом?
— Люблю, но денег не дам, — честно ответил Виктор. — Мне сейчас самому с этим переездом тяжело. А дом-то вы там так всё запустили — дай-то Бог, хоть к зиме всё в порядок привести.
В трубке послышались короткие гудки. Виктор бросил трубку.
Анна Ивановна медленно опустила телефон и посмотрела на мужа:
— Ну всё, Павлик, всё. Конец нам.
— Да брось ты, Аня, — усмехнулся тот. — Где наша не пропадала! Живы будем — не помрём. Зато у нас теперь огромная четырёхкомнатная квартира с видом на озеро и полный набор бытовой техники. Это тебе, Аня, не на даче гусей по утрам пасти. Живи да наслаждайся!
А Мария встала и с улыбкой поставила перед свекровью вторую порцию сырников:
— Ешьте, мама, ешьте. Силы вам ещё понадобятся.
Анна Ивановна тяжело вздохнула. Халява, похоже, действительно закончилась. А она уже так привыкла к тому, что за ней ухаживают, кормят, холят… Теперь вот придётся самой обо всём думать. В семьдесят-то лет.
Она машинально откусила кусочек сырника. Вкусный. Очень вкусный. Интересно, а сможет ли она сама такие же делать? Придётся, видимо, учиться. Век живи — век учись, как говорится. И, похоже, век работай тоже.
