— И чем же это в деревне плохие? — вдруг с вызовом спросила Валя, оскорбившись. — Помнишь, к сестре двоюродной ездили, ты очень ею восхищался! Говорил комплименты, глазами сверкал.
— Ну, значит, ты — не самый лучший деревенский вариант. Сиди дома, я один пойду. Постараюсь недолго. Вернусь, может, с девчонками в парк сходим, — сказал Николай.
Валя тогда плакала от обиды, когда он ушёл. Позвонила свекрови, чтобы пожаловаться на её сына. Но та только сказала ей, что и отец Николая тоже был грубиян.
— Ну, не расставаться же из-за этого, Валечка! Тебе о детях нужно думать уже больше, не о себе.
— Да, да, — растерянно соглашалась с ней Валя.
— А ты знаешь что? Приезжай ко мне. У меня игристое есть. Посидим с тобой, поговорим о том, о сём. И девочек бери, а то я по ним уже соскучилась, — предложила вдруг свекровь Ольга Михайловна.
— Я приеду. Сонечку возьму, а Вероника вряд ли поедет, взрослая она уже, неинтересно ей с нами, — вдруг согласилась Валентина.
Ольга Михайловна жила в пригороде, в большом просторном доме, за которым ей было трудно ухаживать после смерти мужа, но она не хотела его продавать, всё надеялась, что Николай с Валентиной вырастят детей и захотят пожить ближе к природе, саду и свежему воздуху.
Они так душевно тогда посидели с матерью мужа, что Валентина даже не стала ссориться с Николаем, когда он вернулся с корпоратива в пять утра, вместо обещания прийти раньше.
…Прошло ещё несколько лет. Валентина, постоянно выслушивая мужнины замечания, уже и сама поверила в то, что она настолько плохо выглядит, что дальше уж некуда.
В самые трудные дни, когда, закрывшись в ванной, она тихо плакала, её посещали мысли о том, что нужно разводиться.
Зачем это терпеть? Зачем жить вместе, если нет любви?
Останавливало её только то, что дети подрастали, а сама она зарабатывала совсем немного, основное время отдавая домашнему хозяйству. Девочек надо было одевать, учить — всё это немалые деньги.
Старшая Вероника, заканчивая колледж, вдруг влюбилась в сокурсника. Судя по всему, дело шло к свадьбе.
Младшей тоже нужно было столько всего, что Валя со своими небольшими доходами вряд ли бы справилась.
Она слышала, как «честно» платят алименты бывшие мужья жёнам и детям. Ни снять квартиру, ни воспитать дочерей одна она не сможет. Она была уверена, что Николай будет категорически против раздела их жилья, и поэтому просто не знала, куда ей уйти.
— Я так больше не могу, — жаловалась Валентина подруге. — Сколько можно терпеть это ради детей? Я не железная!
— Ой, хватит тебе, не унывай. Все мужики такие. Ну, подумаешь! Грубит, придирается. Зато хоть не гульбанит и не ругается, а мой иногда позволяет себе и то, и другое. Так что ещё неизвестно, что хуже.
И Валя продолжала дальше жить с мужем, которого когда-то очень горячо любила. И терпела сколько могла. Но потом всё стало ещё хуже.
Старшая дочь объявила матери с отцом, что ждёт ребёнка и выходит замуж за своего Дениса. Николай к свадьбе решил сделать роскошный подарок дочери — оставить молодым квартиру, где они сейчас жили вместе.
Нет, всё было оговорено Николаем с женой и матерью. Валентина с мужем и младшей Софией должны были на время переехать в арендуемое жильё — до покупки новой квартиры. Свекровь, жившая в большом доме в пригороде, собиралась продавать его. Говорила, что одной ей там жить стало тяжело.
— Купите мне однокомнатную, с меня хватит. Остальное вам отдам, — пообещала она.
Николай, вдохновленный идеей купить две квартиры после продажи материнского дома, приступил к поиску покупателей.
Но чем больше они жили на съёмной квартире, тем меньше сил и терпения оставалось у Вали. А потом она поняла — у мужа появилась другая женщина. И именно этот факт поставил точку в её сомнениях.
Он даже не возражал, когда Валя поймала его на лжи.
— Что ж ты, милый, сказал, что поехал к Сашке на дачу забор чинить, а сам по ресторанам ходишь? Нехорошо обманывать жену. Может, скажешь, с кем ты там был? — с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, спросила Валя после звонка знакомой, которая рассказала ей о том, что видела Николая с другой.
